Про чтеца. Найти, возможно ли, чтеца, Что прочитал бы до конца, Всё сочинённое тобой? А я пошёл бы, как на бой! Пусть разразит весенний гром, Комментов здесь - на CD-ром. На DVD, хоть на блю-рей,- Читай и шибко не дурей! Во мне погиб талант чтеца, Я даже весь сошёл с лица. -Ах, жизнь! Ты тяжкая сума. Уж, лучше б я сошёл с ума!
Иначе - это ясно и телёнку - Бандиты вновь запрячутся в "зелёнку". Оттель организуют жуткий "кластер" - Не сыщешь для сравнения блокбастер. Москве впослед - Кизляр, на 100 %. Хватило в деле долларов и центов. Да и рублями, знать, не погнушались, Коль, твари, на устои покушались. Что фсб и опера просрали - Нужны здесь доказательства е2ли. Почти что, как в Ванкувере, спортсмены, Они у нас - крутые бизнесмены. Уж, коли опозорил некто Ставку, В отставку, без сомнения, в отставку! И пусть сидят безвылазно на печке. В награду им - по геморройной свечке. В Кизляре убиенным - честь и слава. Народ там был особенного сплава. Но каб толпой не вышли, как зеваки, Второй, возможно, не было б атаки...
События описывая тупо, Я поступаю чрезвычайно глупо. И пусть мои усилия безмерны, Мир долго не очистится от скверны. Но я стремлюсь, хотя б, прокукарекать. О чём и как - тут надобно кумекать. Имел в виду я - надобно смекать. И террористам, впредь - не потакать!
Чуркизона. Прими сочувствие, Москва. Тебе опять надрали холку. Страдаешь ты, да хрен ли толку: Тобой руководит братва. Об этом спорить нет резона, Ведь справедливости искать - Каштаны из огня таскать. Москва для чурок - Чуркизона! Москва - типичный полигон, Для отработки технологий, Чтоб содрогнулся мир убогий, А цель - народ. Метро. Вагон... Кто б защитил тебя, Москва? Ты развела во чреве рабство! Какое жуткое похабство - Тобой руководит братва!
Чёрное дело. Чёрное дело свершилось в метро, Чёрных людей обнажилось нутро. То ли Кавказ, то ли Ближний Восток, Чёрное платье, чёрный платок... Пояс шахида скрывает убор, Лиц этих чёрных не видно в упор. Адская сила кромсает пупок, Взрыва не слышно, лишь только хлопок. Давит извне человечий поток - Воздуха, воздуха дайте глоток! Чёрное платье, чёрный платок... Мир, ты по-прежнему слишком жесток! Море кровищи и трупы вокруг, Кто-то деньжищи поставил на круг. Враг маскируется очень хитро - Чёрное дело свершилось в метро. Дел этих чёрных могло и не быть - Как мы такое посмели забыть? Чёрное платье, чёрный платок... Что ты наделал, Коварный Восток? Что ты наделал, коварный Кавказ, Кто тебе отдал свирепый приказ? Кто учинил этот жуткий бедлам?! Нет оправдания чёрным делам! Я бы причину без риска назвал: Это, конечно, Союза развал. Дел этих чёрных могло и не быть - Как мы такое посмели забыть?!
Ни ху...имел ввиду я - ни худая, Ни добрая, а так себе, сказать. И пусть к тому пришёл не без труда я, Мне на Олимп негоже притязать. И, поздравляя с воскресеньем вербным, Я б не сказал, что недруг мне - как друг. Ведь я живу с сознанием ущербным, С таким же, как и все живут вокруг. Мы отмечаем жизнь не по успехам, От них мы навсегда отлучены. И мерим лишь, насколько громким эхом, Доносятся к нам отзвуки войны. Отсюда и итоги рядовые, Их не отметить просто не могу: И новости, как сводки фронтовые, И вечно озабоченный Шойгу¹ ¹министр ГО и ЧС
Такая она, форумная жизнь: Меняется картина в одночасье. И если не увидеть в этом счастье, То жизнь без перемен - дерьмо, кажись! И если побывал ты наверху, То не беда, коль оказался ниже. Иным вся жизнь - забота о престиже, А что вокруг - не ведают, ни ху...
Нет, я по жизни вовсе не стяжатель, Но почему бы славу не стяжать? Я кратких эпизодов обожатель, Хотите их со мною обожать?! Берём их и совместно обожаем, До той поры, пока не выйдет сок. Надеюсь, мы при том не облажаем, Покамест спрос на новости высок. Но если выйдем при сухом остатке, И новости исчерпаем до дна, То проживём и в славе и в достатке, Когда стяжать научимся сполна!
Про натуралиста. Пусть меня уколет приколист - Я давно привыкший к поп-культуре. Я теперь большой натуралист, Потому, что вижу жизнь в натуре. К теме возвращаясь каждый раз, Я её без ретуши рисую. Оттого, что вижу без прикрас, И в натуре жизнь живописую. Хоть я стал большой натуралист, Не сыскать меня в макулатуре. Потому, во весь газетный лист, Объявляю: я живой, в натуре!
Ну вот, дружище, нас осталось двое. Над полем боя кружит вороньё. И только лишь, молчанье гробовое, В ответ на поздравление твоё. Осталось нам с тобою подружиться, И выпить полный штоф на брудершафт. Но в грязь лицом не станем мы ложиться, На бледный поэтический ландшафт!
Сегодня - Всемирный день поэзии. С праздником! Пускай твердят, что крейзи я, Что в общем недалёк, Но для меня поэзия - горящий уголёк! Пока он ярко светится, И я при нём горю. А если кто отметится, Я вас благодарю! Так пусть же строчки множатся, Пусть будет глаз востёр. А угольки пусть сложатся В пылающий костёр!
О, боже! Как я низко пал, Пока в отлучке находился. Себя я еле откопал, Среди закладок заблудился. Во, жисть! Она ведь бьёт ключём, По голове и прочим членам. Но нам, татарам, нипочём - Ни прахом нам не быть, ни тленом!
Про антагониста. К сайту я прилип, как банный лист. Как открыл - ко сну уже не клонит. Я теперь большой антагонист, Оттого, что где-то, кто-то гонит...
Ветер-бармалей. Гуляет ветер-бармалей, Среди лесов, среди полей. Средь перекрёстков и дворов, Гуляет ветер - будь здоров! То псом завоет в проводах, То где-то птицей куд-кудах! То выше стен, то ниже крыш, То где-то пискнет, словно мышь. То вдруг закрутится винтом, Хвостом мотает, как кнутом, То вздыбит вдруг рекламный щит, И тот сорокою трещит. Пригоршню снега бросит в грудь, Как леший, сломит ровный путь. То вдруг погасит фонари, И жутко станет до зари. Гуляй, злодей, гони пургу! Авось напишешь на снегу: -Зову весну, весну хочу, - Вот почему хвостом кручу!
Про тролля. Зазнался претендент на роль - Не состоялся, как король. Напрасно он затылок тёр - Не состоялся, и актёр. Так, зачастую ныне, тролли, Чужие исполняют роли. И, коль сомнение берёт, Про тролля вспомни, наперёд!
Мои стихи, как корабли- Ушли в последний путь. Они бегут вокруг Земли, Теперь их не вернуть. Я подтолкну их мышкой вслед, Чтоб сервер их качал. Пусть через много-много лет Они найдут причал...
Мои стихи не ведают бумаги, Мои стихи не ведают пера. Им не страшны любые передряги. Их не берет ни стужа, ни жара! Их ни грибок не трогает, ни плесень. Не надо им ни кожи, ни бумаг. Им ни один редактор не известен. Для них лишь автор - чародей и маг!
Говорят есть пробные духи, Время надо им, чтоб проявляться. у меня есть пробные стихи - На фига в столе-то им валяться? *** Народ изрядно отупел, В дни новогоднего безделья. Сегодня форум закипел, Освободившись от похмелья. А тут и случай подоспел: Отца губерния лишилась! И я ему на память спел, И вся громада всполошилась. И в общем, ясно, от чего: Среди январской зимней стужи, Немного было жаль его. А на Кавказе плыли лужи... Метелица. Метёт на улице метель, Кружит, как будто заводная. И тянет в тёплую постель, И надоела проходная. Мож, на работу не ходить? Послать бы всех, к ЕДрени мати! Народ дурной - не ценит, ить, И не желает понимати. Не ищет нужные пути, Не ловит он ветров попутных. Никак не может отойти, Он от проблем сиюминутных. Мети, метелица, кружи, Глядишь, и дурь она остудит. Народу сколько ни служи, Всё благодарности не будет!
Износил я свои конечности, Нет занятья, по сути, дурней. И полжизни провёл в беспечности, От родных оторвавшись корней. Нет во мне ощущения вечности, И тревоги, таящейся в ней. Ощущение лишь, скоротечности, В суете проносящихся дней...
Писать стихи - почти головоломка. Как будто бы, покадровая съёмка. Когда ещё, появится картина, Ведь надо, что б отсеялась рутина. И до поры потом, не выставляться - Родимым пятнам, что б, не проявляться. Отсеяться, отвеяться, отмыться - Процесс мне этот будет долго сниться! Я на виду. Мне нечего бояться. Стишки ещё успеют отстояться. А потому - мне нет нужды светиться. Но важно в верхний ряд переместиться!
С Новым Годом! Моих стишков сложилась рать, Как радужный букет. И год позволил мне собрать, Внушительный пакет. Я сам ещё не раскусил, Не знаю, где я есть: Я что, пишу в расцвете сил, Или успел отцвесть? Ведь сборник - вот он, на виду, Читай, кому не в труд. Пусть в жернова я попаду, Пусть кости перетрут! Когда намелется мука, Лепёшки пусть пекут. Авось, и вспомнят чудака, Что куролесил тут. И если Вам на Новый год, Случится заскучать, Я охраню Вас от невзгод, Вот подпись и печать! Ваш yuriks.
Спокойной ночи! На PDA съезжают строчки - Опять проснулся среди ночки. Читаю, шея затекла. Пишу, под звонкий щёлк стекла. Лежу, дежурю словно, в ЧОП-е. Когда живёшь в глубокой жопе, Из-под неё же и творишь, Не то что, всякий нувориш! Бегут часы неумолимо, А жизнь - она проходит мимо. Пройдёт событий череда, И не вернётся. Никогда! Чайку с медком, и снова спать. Довольно языком трепать. Вернее, стилусом стучать. А, может, новый день начать? И, что б, совпало с Годом Новым? Вот это было б делом клёвым! Короче, всем спокойной ночи, И до утра смыкайте очи!
Найти, возможно ли, чтеца,
Что прочитал бы до конца,
Всё сочинённое тобой?
А я пошёл бы, как на бой!
Пусть разразит весенний гром,
Комментов здесь - на CD-ром.
На DVD, хоть на блю-рей,-
Читай и шибко не дурей!
Во мне погиб талант чтеца,
Я даже весь сошёл с лица.
-Ах, жизнь! Ты тяжкая сума.
Уж, лучше б я сошёл с ума!
Доколе быть в печальном лоне?
Когда же кончится война,
И мир замрёт в немом поклоне?!
Бандиты вновь запрячутся в "зелёнку".
Оттель организуют жуткий "кластер" -
Не сыщешь для сравнения блокбастер.
Москве впослед - Кизляр, на 100 %.
Хватило в деле долларов и центов.
Да и рублями, знать, не погнушались,
Коль, твари, на устои покушались.
Что фсб и опера просрали -
Нужны здесь доказательства е2ли.
Почти что, как в Ванкувере, спортсмены,
Они у нас - крутые бизнесмены.
Уж, коли опозорил некто Ставку,
В отставку, без сомнения, в отставку!
И пусть сидят безвылазно на печке.
В награду им - по геморройной свечке.
В Кизляре убиенным - честь и слава.
Народ там был особенного сплава.
Но каб толпой не вышли, как зеваки,
Второй, возможно, не было б атаки...
Я поступаю чрезвычайно глупо.
И пусть мои усилия безмерны,
Мир долго не очистится от скверны.
Но я стремлюсь, хотя б,
прокукарекать.
О чём и как - тут надобно кумекать.
Имел в виду я - надобно смекать.
И террористам,
впредь - не потакать!
Прими сочувствие, Москва.
Тебе опять надрали холку.
Страдаешь ты, да хрен ли толку:
Тобой руководит братва.
Об этом спорить нет резона,
Ведь справедливости искать -
Каштаны из огня таскать.
Москва для чурок - Чуркизона!
Москва - типичный полигон,
Для отработки технологий,
Чтоб содрогнулся мир убогий,
А цель - народ. Метро. Вагон...
Кто б защитил тебя, Москва?
Ты развела во чреве рабство!
Какое жуткое похабство -
Тобой руководит братва!
Чёрное дело свершилось в метро,
Чёрных людей обнажилось нутро.
То ли Кавказ, то ли Ближний Восток,
Чёрное платье, чёрный платок...
Пояс шахида скрывает убор,
Лиц этих чёрных не видно в упор.
Адская сила кромсает пупок,
Взрыва не слышно, лишь только хлопок.
Давит извне человечий поток -
Воздуха, воздуха дайте глоток!
Чёрное платье, чёрный платок...
Мир, ты по-прежнему слишком жесток!
Море кровищи и трупы вокруг,
Кто-то деньжищи поставил на круг.
Враг маскируется очень хитро -
Чёрное дело свершилось в метро.
Дел этих чёрных могло и не быть -
Как мы такое посмели забыть?
Чёрное платье, чёрный платок...
Что ты наделал, Коварный Восток?
Что ты наделал, коварный Кавказ,
Кто тебе отдал свирепый приказ?
Кто учинил этот жуткий бедлам?!
Нет оправдания чёрным делам!
Я бы причину без риска назвал:
Это, конечно, Союза развал.
Дел этих чёрных могло и не быть -
Как мы такое посмели забыть?!
Ни добрая, а так себе, сказать.
И пусть к тому пришёл не без труда я,
Мне на Олимп негоже притязать.
И, поздравляя с воскресеньем вербным,
Я б не сказал, что недруг мне - как друг.
Ведь я живу с сознанием ущербным,
С таким же, как и все живут вокруг.
Мы отмечаем жизнь не по успехам,
От них мы навсегда отлучены.
И мерим лишь, насколько громким эхом,
Доносятся к нам отзвуки войны.
Отсюда и итоги рядовые,
Их не отметить просто не могу:
И новости, как сводки фронтовые,
И вечно озабоченный Шойгу¹
¹министр ГО и ЧС
Меняется картина в одночасье.
И если не увидеть в этом счастье,
То жизнь без перемен - дерьмо, кажись!
И если побывал ты наверху,
То не беда, коль оказался ниже.
Иным вся жизнь - забота о престиже,
А что вокруг - не ведают, ни ху...
Но почему бы славу не стяжать?
Я кратких эпизодов обожатель,
Хотите их со мною обожать?!
Берём их и совместно обожаем,
До той поры, пока не выйдет сок.
Надеюсь, мы при том не облажаем,
Покамест спрос на новости высок.
Но если выйдем при сухом остатке,
И новости исчерпаем до дна,
То проживём и в славе и в достатке,
Когда стяжать научимся сполна!
Пусть меня уколет приколист -
Я давно привыкший к поп-культуре.
Я теперь большой натуралист,
Потому, что вижу жизнь в натуре.
К теме возвращаясь каждый раз,
Я её без ретуши рисую.
Оттого, что вижу без прикрас,
И в натуре жизнь живописую.
Хоть я стал большой натуралист,
Не сыскать меня в макулатуре.
Потому, во весь газетный лист,
Объявляю: я живой, в натуре!
Над полем боя кружит вороньё.
И только лишь, молчанье гробовое,
В ответ на поздравление твоё.
Осталось нам с тобою подружиться,
И выпить полный штоф на брудершафт.
Но в грязь лицом не станем мы ложиться,
На бледный поэтический ландшафт!
Пускай твердят, что крейзи я,
Что в общем недалёк,
Но для меня поэзия - горящий уголёк!
Пока он ярко светится,
И я при нём горю.
А если кто отметится,
Я вас благодарю!
Так пусть же строчки множатся,
Пусть будет глаз востёр.
А угольки пусть сложатся
В пылающий костёр!
Рань, но почему-то не до сна.
Дрянь погода. Вышел год таков.
Ну когда ж придёт она, весна?
Пока в отлучке находился.
Себя я еле откопал,
Среди закладок заблудился.
Во, жисть! Она ведь бьёт ключём,
По голове и прочим членам.
Но нам, татарам, нипочём -
Ни прахом нам не быть, ни тленом!
К сайту я прилип, как банный лист.
Как открыл - ко сну уже не клонит.
Я теперь большой антагонист,
Оттого, что где-то, кто-то гонит...
Гуляет ветер-бармалей,
Среди лесов, среди полей.
Средь перекрёстков и дворов,
Гуляет ветер - будь здоров!
То псом завоет в проводах,
То где-то птицей куд-кудах!
То выше стен, то ниже крыш,
То где-то пискнет, словно мышь.
То вдруг закрутится винтом,
Хвостом мотает, как кнутом,
То вздыбит вдруг рекламный щит,
И тот сорокою трещит.
Пригоршню снега бросит в грудь,
Как леший, сломит ровный путь.
То вдруг погасит фонари,
И жутко станет до зари.
Гуляй, злодей, гони пургу!
Авось напишешь на снегу:
-Зову весну, весну хочу, -
Вот почему хвостом кручу!
Зазнался претендент на роль -
Не состоялся, как король.
Напрасно он затылок тёр -
Не состоялся, и актёр.
Так, зачастую ныне, тролли,
Чужие исполняют роли.
И, коль сомнение берёт,
Про тролля вспомни, наперёд!
Я почти дотронулся до Бога!
Только не судите слишком строго,
Лишь за то,
что я дотронулся до Бога!
Ушли в последний путь.
Они бегут вокруг Земли,
Теперь их не вернуть.
Я подтолкну их мышкой вслед,
Чтоб сервер их качал.
Пусть через много-много лет
Они найдут причал...
Мои стихи не ведают пера.
Им не страшны любые
передряги.
Их не берет ни стужа,
ни жара!
Их ни грибок не трогает,
ни плесень.
Не надо им ни кожи, ни бумаг.
Им ни один редактор
не известен.
Для них лишь автор -
чародей и маг!
Говорят есть пробные духи,
Время надо им, чтоб проявляться.
у меня есть пробные стихи -
На фига в столе-то им валяться?
***
Народ изрядно отупел,
В дни новогоднего безделья.
Сегодня форум закипел,
Освободившись от похмелья.
А тут и случай подоспел:
Отца губерния лишилась!
И я ему на память спел,
И вся громада всполошилась.
И в общем, ясно, от чего:
Среди январской зимней стужи,
Немного было жаль его.
А на Кавказе плыли лужи...
Метелица.
Метёт на улице метель,
Кружит, как будто заводная.
И тянет в тёплую постель,
И надоела проходная.
Мож, на работу не ходить?
Послать бы всех, к ЕДрени мати!
Народ дурной - не ценит, ить,
И не желает понимати.
Не ищет нужные пути,
Не ловит он ветров попутных.
Никак не может отойти,
Он от проблем сиюминутных.
Мети, метелица, кружи,
Глядишь, и дурь она остудит.
Народу сколько ни служи,
Всё благодарности не будет!
Нет занятья, по сути, дурней.
И полжизни провёл в беспечности,
От родных оторвавшись корней.
Нет во мне ощущения вечности,
И тревоги, таящейся в ней.
Ощущение лишь, скоротечности,
В суете проносящихся дней...
Не всё же, мышкой, как хвостиком, вертеть!
Когда бы был на форуме сам Пушкин,
То, и Онегин бы, успел насточертеть!
Как будто бы, покадровая съёмка.
Когда ещё, появится картина,
Ведь надо, что б отсеялась рутина.
И до поры потом, не выставляться -
Родимым пятнам, что б, не проявляться.
Отсеяться, отвеяться, отмыться -
Процесс мне этот
будет долго сниться!
Я на виду. Мне нечего бояться.
Стишки ещё успеют отстояться.
А потому - мне нет нужды светиться.
Но важно в верхний ряд переместиться!
Желаю творческих успехов.
Чтоб сочинялось без огрехов,
И чтобы кайф словить в борьбе!
Моих стишков сложилась рать,
Как радужный букет.
И год позволил мне собрать,
Внушительный пакет.
Я сам ещё не раскусил,
Не знаю, где я есть:
Я что, пишу в расцвете сил,
Или успел отцвесть?
Ведь сборник - вот он, на виду,
Читай, кому не в труд.
Пусть в жернова я попаду,
Пусть кости перетрут!
Когда намелется мука,
Лепёшки пусть пекут.
Авось, и вспомнят чудака,
Что куролесил тут.
И если Вам на Новый год,
Случится заскучать,
Я охраню Вас от невзгод,
Вот подпись и печать!
Ваш yuriks.
По части любования собой.
А как себя ведёт парнокопытное,
Когда ведут беднягу на забой?
На PDA съезжают строчки -
Опять проснулся среди ночки.
Читаю, шея затекла.
Пишу, под звонкий щёлк стекла.
Лежу, дежурю словно, в ЧОП-е.
Когда живёшь в глубокой жопе,
Из-под неё же и творишь,
Не то что, всякий нувориш!
Бегут часы неумолимо,
А жизнь - она проходит мимо.
Пройдёт событий череда,
И не вернётся. Никогда!
Чайку с медком, и снова спать.
Довольно языком трепать.
Вернее, стилусом стучать.
А, может, новый день начать?
И, что б, совпало с Годом Новым?
Вот это было б делом клёвым!
Короче, всем спокойной ночи,
И до утра смыкайте очи!
Когда известно - это нам простится.
Расслабиться - не значит,
слабым стать, Раскрепоститься - не значит,
распуститься!