Режиссер — Никита Михалков
В ролях: Никита Михалков, Олег Меньшиков, Виктория Толстоганова, Надежда Михалкова, Максим Суханов, Андрей Мерзликин, Артур Смольянинов, Сергей Маковецкий, Владимир Ильин
Продолжительность — 160 мин
В этой годовой паузе между «Предстоянием» и «Цитаделью» (в том, что фильмы эти названы буквами «П» и «Ц» упорно мерещится какой-то нечаянный высший смысл), о творчестве и личности Никиты Сергеевича Михалкова было сказано очень много. Более того, было сказано столько всего самого разного, что лезть на эту баррикаду снова с какими-то своими мыслями уже несколько неловко — всё равно, что опять начинать швыряться камешками вслед большому лайнеру, который уже пару месяцев как торжественно утоп.
«Цитадель» в этом плане действительно находится в страшно уязвимом положении — она выходит в прокат тогда, когда общественный консенсус касательно Михалкова и его взгляда на войну в двухчастной эпопее «Утомленные солнцем-2» уже вроде бы сложился окончательно. Хотя если бы в «Цитадели» Никита Сергеевич выдвинул какие-то действительно мощные контраргументы, консенсус мог бы и пересмотреть сам себя. Он, увы, не выдвигает — наоборот, только укрепляет положение.
В интервью Михалков много говорил о том, что настоящий масштаб вторых «Утомленных солнцем» можно будет ощутить только в десятисерийном телефильме, который будет показан по Первому каналу. Так вот, «Цитадель», в лучших традициях «Адмирала», смотрится таким беглым дайджестом будущего сериала — с соответственным уровнем съемки и распадающейся на чётко обрисованные части структурой.
Вот серия про штурм Цитадели штрафбатом по приказу пьяного генерала. Вот серия про эвакуацию раненых и чудотворные роды во время бомбёжки. Вот серия Михалкова и Меньшикова, разыгранная на двоих. Вот серия на подмосковной даче родственников Маруси, этакий запоздалый привет первым «Утомленным солнцем». Задним числом становится понятной и схожая лоскутность «Предстояния». С поправкой на то, что если в «Предстоянии» Михалков-режиссер всё же время от времени просыпался и врубал свой талант на полную (откуда бы не был позаимствован эпизод с московскими курсантами, сделан он был всё равно мощно и страшно), то в «Цитадели» он сладко спит все два часа сорок минут.
Вот правда — в «Цитадели» мощный и часто прекрасный режиссер Никита Михалков настолько мажет мимо нот, что это даже удивительно. Вот, например, длиннющая сцена возвращения комдива Котова на дачу — напоенный солнцем воздух, интеллигентские беседы, ограниченное пространство, скрытые тайны; традиционная зона силы Никиты Сергеевича, его хлеб с маслом, колбасой и свеженьким малосольным огурчиком. Однако вместо упоительной полифонии человеческих характеров и действий — какой-то неопрятный бардак; персонажи растерянно топчутся по углам, озадаченно переглядываются и либо бубнят что-то все разом, либо дают кому-то одному сорваться в бешеную актерскую истерику.
В остальных частях фильма всё примерно так же. Актёры либо орут, либо бесконечно балаболят — особо везучим, вроде Дюжева, удаётся просто отмолчаться где-то на втором или третьем плане. Из всего обширного ансамбля никаких вопросов не возникает разве что к Меньшикову да к Маковецкому, который непостижимым образом умудряется произвести сильное впечатление за какие-то пару минут на экране. С самим Михалковым тире Котовым тоже происходит что-то странное — почти каждую свою реплику Михалков повторяет раза два-три, от чего возникает неприятное ощущение, что его герою никаких реплик не писали вообще, дружно решив, что уж он-то, как самый главный здесь, разберётся на месте сам. А он — вдруг, непонятно почему — не разбирается, мажет, срывается на что-то совсем уж комичное и неуместное. А сказать ему об этом как будто некому, потому что — ну, он тут сценарист, режиссер, исполнитель главной роли и генеральный продюсер, что ты ему скажешь?
Такое вот озадаченное недоумение в результате передаётся и зрителю. Правда, от большинства происходящего в «Цитадели» остаётся только растерянно пожать плечами. От этого авторского взгляда на страну и на русский народ — есть тут такая сцена свадьбы, что страшно даже думать о том, что будет твориться на ней с людьми, искренне считающими «Свадьбу» Лунгина русофобским высказыванием. От этой развязки — когда кульминационное событие, к которому героев ведёт судьба через оба фильма, вдруг берёт и разрешается само собой. (То есть, не само собой, конечно, а с помощью паучка и хакаса на берёзе, но об этом лучше не начинать). Авторская мысль о том, что с нами Бог, смутно понятна. Вот только по Михалкову получается, что «с нами Бог» — это когда сначала очень-очень долго очень-очень плохо, а потом хлоп! — и сразу само собой хорошо.
Но основная проблема художественного фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель» даже не в этом. Не в авторских концепциях, вызывающих массу вопросов, и не в авторском мастерстве, торжественно испаряющемся неизвестно куда на наших глазах все два часа сорок минут. Не в актёрах, не в игре и не в репликах. Она в том, что «Цитадель» окончательно превышает критическую массу. И недоумение от неё имеет очень опасное свойство — в нём не хочется разбираться, выискивать его причины, долго с кем-нибудь спорить о его природе и оправданности или неоправданности. От него хочется избавляться максимально простым способом — пожать плечами, отойти и забыть.
Вердикт Кочерыжкина — вторая часть военного эпоса Михалкова, ещё менее интересная и живая, чем первая (зато короче на 20 минут)
