Режиссер Алексей Песегов вновь обратился к своей излюбленной теме — русской классике. Его последняя премьера в Минусинском драмтеатре — по пьесе Тургенева «Месяц в деревне». Жанр своей постановки Песегов обозначил как любовный детектив. Но, впрочем, ничего детективного в этой истории нет. Как, собственно, пока нет и любовного. К сожалению.
Спектакли Алексея Песегова неспешные по темпоритму, действие в них разворачивается степенно. Какое-то движение во многом ощущается благодаря сменяющим друг друга световым картинам. Но в «Месяце в деревне» время, кажется, вообще замерло. Герои говорят медленно, очень медленно, лениво передвигаются по сцене. Если это способ показать скуку деревенской жизни, то режиссеру он удался сполна. И можно понять Наталью Петровну Ислаеву (Наталья Котельникова), которой явно не по себе в столь ленивой атмосфере. Молодая красивая женщина, кровь с молоком, сквозь плавность ее движений на протяжении почти всего спектакля проступает такая чувственная энергетика, что только держись. Да вот направить ее некуда.
Точнее, в пьесе Тургенева объект женских желаний есть — молодой студент Алексей Беляев, домашний учитель сына помещиков Ислаевых. По сюжету им не на шутку увлечена не только Наталья Петровна, но и ее семнадцатилетняя воспитанница Верочка (Дарья Савинова), и юная служанка Катя (Наталья Дрень). Но в спектакле минусинцев исполнитель роли Беляева Артем Лопатин настолько невыразителен, что абсолютно непонятно, из-за кого здесь сходят с ума сразу три женщины. И это, на мой взгляд, главная проблема постановки — в ней нет ключевого стержня, сильного мужского начала.
Работа Лопатина — вообще самое большое разочарование новой премьеры. Актер привлек к себе внимание большой ролью Демида Боровикова в «Черном тополе». Работа неровная, но неровности его тогдашней игры можно было списать на волнение дебютанта. Но с тех пор уже прошло три года, а у него из спектакля в спектакль одни и те же проблемы — зажатость и полное отсутствие эмоциональности. Отсюда и самая фальшивая сцена в «Месяце в деревне», где Наталья Петровна объясняется Беляеву в любви, — такое ощущение, что она открывает душу бесчувственному идолу, а не живому человеку. Полный дисбаланс и отсутствие партнерства.
С мужчинами-партнерами Котельниковой в спектакле вообще не повезло. По-настоящему интересны лишь ее эпизодические диалоги с доктором (Сергей Быков), в отдельных сценах что-то любопытное проявляется в общении героини с влюбленным в нее другом семьи Ракитиным (Александр Израэльсон). А вот муж Аркадий (Анатолий Кузьмин) — абсолютно вялый и пустой, его характер никак не проявлен. Неудивительно, что в Наталье Петровне столько невостребованной сексуальности — на кого ее изливать, на этого зануду? Особенно показательна сцена, где она в порыве эмоций хватает тряпку и начинает яростно намывать окна — прямой отсыл к фильму «Укрощение строптивого», где герой Адриано Челентано рубит дрова. Как раз для того, чтобы унять остроту сексуального желания.
Собственно, действие здесь по-настоящему оживает лишь в конце первого акта, где появляется дуэт сельских приятелей — доктора и Большинцова (Сергей Усиков), соседа Ислаевых. Работа Усикова вообще тянет на лучший эпизод сезона, настолько у него запоминающийся образ в этом небольшом отрывке. Но, к сожалению, дальше история опять скатывается в какую-то вязкую монотонность, которой не видно конца...
По сути, новая постановка Алексея Песегова — это пока скорее прообраз, набросок спектакля. Есть четкий каркас — как в режиссуре, так и в сценографии Светланы Ламановой, с ее метафоричностью. Но актерская игра крайне неравномерная. И насколько это удастся исправить при нынешнем главном герое — большой вопрос.
Елена Коновалова, фото Ларисы Третьяковой, «Вечерний Красноярск», №50 (241)
