Один из эскизов прошлогодней театральной лаборатории «Вешалка» превратился в фактически идеальный спектакль для неусидчивого, но смекалистого ребенка. Постановка начинающего столичного режиссера Ивана Орлова длится неполный час времени и скорее успевает утомить артистов, увлеченных своими этюдами, чем маленькую публику.
Видимо, во избежание совсем уж чрезмерной лаконичности, спектаклю был придан небольшой бонус в виде другой сказки Андерсена — «Девочки со спичками». Актеры появляются на сцене закутанными в пледы, под хруст виртуального снежка и звон колокольчика рассаживаются на полу и некоторое время внимают художественному чтению в исполнении доброй нянюшки. Этот литературный театр по-своему приятен своими лирическими интонациями, но, по контрасту с начавшимся после ухода нянюшки безумием, вызывает легкое недоумение. Задремавшие было воспитанники устраивают настоящую бучу: носятся по зрительному залу, дерутся одеялами, бросаются друг в друга картонными коробками, громыхают наполненными водой жестяными ведрами — в общем, занимаются подлинным ребячеством, параллельно пересказывая знакомую всем историю о солдатике, балерине и угрюмом чертике из табакерки, который здесь именуется букой.
Бунт ли это в «тихий час» или не в меру разыгравшиеся сновиденческие фантазии — в сущности, не так важно. Однако убаюканная неторопливым зачином аудитория мгновенно приходит в неистовство и жаждет поучаствовать во всеобщем веселье; мгновенно оживляются школьные учителя, задние ряды наполняются прорывающими плотный музыкальный фон резкими окриками, ребята пытаются потрогать проносящихся мимо артистов — так очевидная декоративность происходящего, которая неминуема всегда, когда взрослые пытаются играть в детей, внезапно порождает нечто действительно увлекательное. Зрители, как заведено в ТЮЗе для многих камерных спектаклей, смотрят на происходящее с изнанки сцены, тогда как актеры перемещаются по всему пространству зрительного зала; будучи помещенной в центр нескрываемой театральной условности, в недра жестко выстроенного сценического перфоманса, этот спектакль делает именно публика, отзывающаяся на него столь эмоционально и, несомненно, искренне.
Покажи «Солдатика» ребятам постарше — и постановка наверняка превратится в набор пластических иллюстраций для книжки сказок, выполненных современным художником. «Наверное, костюмов у них не было», — посмеиваясь, объясняла какая-то бабушка своему внуку, отчего Оловянный солдатик был обут в красные кеды, причем обеими своими ножками. Ни возмутительные с дисциплинарной точки зрения перепады между задорным весельем и романтической меланхолией, ни танцевально-акробатические пируэты (хореографией спектакля заведовала Елена Слободчикова), ни простенькая, но выразительная световая партитура ситуации не спасут. Кажется, глубины в этой интерпретации сказочной истории так и не появилось. Но, если какое-никакое волшебство все-таки возникает, не все ли равно, какого оно рода?
