Про Красноярск
Мой папа и моя мама встретились здесь. Это был 40 или 41 год, папа приехал сюда в командировку, они познакомились с мамой и поехали на Сахалин, а потом переехали в мой родной город Ульяновск, где я родился. Поэтому я с удовольствием принял приглашение посетить Красноярск, чтобы отметить знаковое место для моей семьи.
О котенке-спасителе
Однажды меня спасла кошка! Я приехал к Мубараку (президент Египта в 1981–2011 годах — прим. ред.), он в это время уехал в Париж, а мне предоставили все, что я хочу — в рамках закона. Я захотел пирамиду (новую, чтобы там не было посетителей) — меня привезли и оставили, через 3 часа должны были забрать. А я заблудился. На третьи сутки у меня уже глюки начались. И вдруг мне попался котенок, он мяукал — я его взял на руки, он начал царапаться, и я его отпустил. И через минуту он пошел куда-то и вывел меня. Я забрал этого котенка, он живет у моего секретаря, есть даже его картина!
О том, как почувствовал себя художником
Я никогда не чувствовал себя художником, даже когда учился в «грековке» (Одесское художественное училище имени М. Б. Грекова — прим. ред.), после 3 курса ушел в армию, после для диплома все-таки закончил. И только на 4 курсе художественного института я увидел себя во сне: как я гуляю по галерее, где висят мои картины, которых в реальности я еще не написал. И со мной какой-то дед ходит, все время поправляет меня — здесь свет неправильный, здесь графика хромает, я соглашаюсь, где-то спорю. В какой-то момент оборачиваюсь, а деда нет. Я поднимаю голову вверх и вижу, что это Леонардо и он улетает. Я ему кричу: «Куда ты, Леонардо?», — он бросает мне шар, я его ловлю.
Я проснулся и понял: я художник. Может, я не был еще готов, но во сне видел себя художником.
Dream Vision
Уильям Тернер, его размытые пейзажи, явился неким основанием для моих работ в стиле Dream Vision. Он мне помог, но это абсолютно новая живопись, она не завязана на лессировках даже, она пастозная, стирается, прописывается. Сначала она была совсем размытая, но потом я решил выделять какие-то части, прописывать низ, верх, небо или воду, выделяя больше глубины. Тогда люди всматриваются — а там еще много слоев.
О вдохновении
В Москве 275 тысяч художников — они все уверены, что они художники, и это правда. Но из них 80-90% ищут вдохновение, а я просто работаю, потому что надо сдавать заказ. Ты садишься и делаешь, в процессе приходит вдохновение. А вдохновение — это люди. Кто-то говорит, что пишет для себя. Но мы делаем это для людей, искусство принадлежит народу, конечно.
О современном искусстве
Сегодня каждый может назвать себя художником. Один прибил гениталии на Красной площади, другие зашли в храм и тоже получили премию Кандинского, третьи продают экскременты и называют это искусством. Я думаю, это все-таки не искусство. Искусство принадлежит избранным людям, которые учились. Я учился 20 лет и продолжаю учиться, и не могу сказать, что я чего-то очень добился: время покажет.
О негативных сюжетах
Есть 3 составляющих: профессионализм, обязательность и духовность. Я стараюсь не писать негативные сюжеты, даже в символизме. Я пишу позитивные сюжеты, которые вызывают у людей приятное восприятие. В музей люди идут успокоиться, расслабиться, получить позитив.
Муза
«Кто ваша муза?» — Кобзон с песней «Родина» (прим. — художник всю встречу шутил, на некоторые вопросы отвечая этой фразой).
Любимый жанр
Мне нравится всё: я меняю техники. У меня есть три небольшие мастерские, в одной пишу портреты, в другой пишу Dream Vision, в третьей — символизм. Меняю, сажусь как ремесленник, заканчиваю как художник. Я никогда не думаю о деньгах, думаю о работе. Потом только думаю, как продавать. Но как написал, так и продашь.
Персонажи
Мне интересен каждый человек. Когда-то я рисовал бомжей, нищих, рабочих, доярок. Я все это прошел студентом, у меня много эскизов до сих пор осталось. Сейчас, конечно, я не имею так много времени, я уже все знаю — мне не надо приводить натурщицу, чтобы изобразить ее обнаженной, я могу вспомнить, как тело может выглядеть. Никто не интересуется человеком, который ищет миллион — все интересуются человеком, который его нашел. Мне тоже интересны люди, которые состоялись. Это может быть Владимир Владимирович Путин, Аль Пачино, Софи Лорен, все, кто состоялся. Сегодня я могу выбрать. В этом году должен был приехать Шон Коннери, но не смог.
Анекдот от Никаса
Мужик пришел домой поздно. Жена давай кричать: опять пьяный, опять поздно. «Ну что кричишь», —- говорит — «Хоть бы спросила, где я был». Она говорит вызывающе: «Ну где ты был?». Он отвечает: «На кладбище». Она так участливо: «А кто там помер-то?». Он: «Там все померли».
Про Арбат
Я однажды сел на Арбате порисовать. Я еще не был так известен, но художники знали. Я шел по Арбату и услышал, как художник говорит: «Да что этот Никас, да я вот...», я подхожу к нему и говорю: «Это я как раз, Никас». Я ему предложил: мы найдем первого попавшего человека, сядем и начнем рисовать. Пообещал дать ему 300 долларов, если нарисует лучше — оценка будет людей с улицы, 5-10 человек. На 10 минуте он сказал: «все, мастер, понял, можно вас пивом угощу».
Картины
Иногда спрашивают: «Могли бы вы не продавать картину?». Ставишь непосильную цену, и все равно находится покупатель, картину отдаешь и думаешь — лучше напишу. Но не пишешь уже лучше, пишешь другую. А эта уходит: энергетика, момент. Ты рождаешь детей и хочешь их пристроить в хороший музей или в хорошую коллекцию, чтобы они были приобретены.
Музыка
Когда я сажусь работать, я включаю Вивальди, Генделя, Моцарта, Бетховена. Это может быть The Beatles, старые фильмы, где играет музыка Морриконе. Я слушаю классическую музыку и спокойную. Я не люблю шумную музыку, она меня отвлекает. Но иногда, чтобы настроиться на более широкий мазок, это может быть и какая-то такая музыка. Я не слушаю современную музыку — западную и нашу. Я не поклонник Киркорова.
