Кризис — значит кризис. Никакого предновогоднего роздыха. Первые дни декабря принесли новое падение нефтяных цен, стало 45 долларов за баррель. На Нью-йоркской бирже между тем стали торговаться уж вовсе дивные фьючерсы по 30 долларов на конец года. Осталось посмотреть на динамику ЗВР и составить простое уравнение.
Извлеченным корнем этого уравнения будет ответ на вопрос, когда кризис в РФ начнется по-настоящему. ЗВР тает со скоростью больше чем 1 млрд долларов в день. Осень съела порядка 100 млрд, причем чем ниже нефтяные цены — тем сильнее будет таять кубышка. Можно и по 10 млрд в неделю, можно (если уж сильно держать сильно надутый рубль) и 20, и 30.
Идет гадание экспертов: когда же золотовалютный запас России окажется на полном нуле? Оптимисты говорят, что хватит на весь 2009 год, но не более. Пессимисты называют и август 2009 года, и даже апрель. Злые языки (или сильно осведомленные умы, тут уж не знаем) добавляют: так и было задумано. России бы не позволили набраться запасов, если бы они не были распилены предварительно. С условием, что выводятся туда, где и потеряются. А сейчас просто плановая операция. Расплата по обязательствам, в чем-то даже рутинная. Так или не так — повторим, что не знаем. Факт лишь то, что кубышка тает. Чем меньше дают за баррель, тем быстрее тает. Плюс то обстоятельство, что кризис идет лавиной, одни отрасли будут валить другие, и поддержание стабильности — с каждым месяцем все дороже. И что значит «поддержание стабильности»? Деньги даются банкирам, чтобы они, как говорится, насытили ликвидностью экономику. Чтобы не останавливались расчеты, не банкротились главные юрлица РФ, чтобы не добивали индекс РТС, продавая заложенные пакеты акций по любой цене… Именно так, говорят банкиры. Радостно берут кредиты, льготность которых граничит с невозвратностью, покупают доллар и складывают за рубеж. Ибо все в мире сейчас падает, кроме доллара. Пока — кроме доллара. А банкиры, чай, не дураки.
Касательно же барреля… Из Минэкономразвития случилась утечка — там считали планы на 2009 год. В оптимистичном сценарии цена взята по 50 долларов за баррель, в пессимистичном — 30. Расчетов, когда кончится последний доллар ЗВР, в приличном обществе не обсуждают. Страшно. Ибо оно кончится, и начнется. В 1998 году банкротом оказалось российское государство, сейчас банкротом рискует оказаться все общество.
Вторичное и производное
Много говорилось про Россию, вставшую таки с колен. Но давайте посмотрим, на чем у нас действительно все стоит и держится. Любой россиянин может оглянуться на свою комнату и просто посмотреть, где сделаны предметы, его окружающие. Компьютер, телевизор, музыкальный центр, диски, шариковые ручки, костюм, ботинки, пуховик и т. д., и т. п. Россия встала с колен в интересную позу — почти все потребляемое ее гражданами суть импорт, включая и половину еды.
Импорт покупается за экспортное бабло, сколько экспорта сдали, столько импорта получили. От производства каких-либо предметов в массовом порядке Россия отказалась 20 лет тому назад, и выбору своему верна. Что еще производим — кроме сырья? Есть сказ про «постиндустриальные сектора экономики», ну там сфера услуг, буйным цветом расцветшая. Дизайнеры, визажисты, брокеры, медийщики, пиарщики, бутики, кабаки, финансовые аналитики, элитные проститутки и офисный планктон с уж вовсе загадочным функционалом (10 человек на работу, с коей в голодные 90-е справлялись двое — это ли не тайна тайн?).
Оно есть, но… это либо вообще не бизнес, то есть вообще не производство новой стоимости, а распальцованное сидение на дотации, либо бизнес — слабый, глубоко вторичный и тем зависимый. В первом случае это либо «непрофильные активы» (добрый дядя олигарх содержит таким образом клиентелу, которая ему дорога или кормление которой ему навязали), либо нечто для красоты (делаем деньгу на откатах, а для поддержания лица держим медиагруппу, модельный бизнес и прочий бантик), либо вложения на авось (не все кабаки и бутики рентабельны, многие из них просто жалко закрыть), либо совсем уж хохма («милая, что тебе подарить: журнал или салон красоты?»). Все это, от «непрофильного актива» до «подарка милой», держится на одном принципе — избытке дурных денег. Реальный бизнес позволяет содержать то, что бизнесом не является.
Но даже там, где российский постиндустриал как бы бизнес (бывают рентабельные кафе и даже журналы) — он предельно уязвим. В страну шла полноводная река экспортных денег. И вот с этим баблом выходят в город: собственник, главный оператор потока — скупает СМИ и дотирует искусство, топ-менеджмент сидит в дорогих кабаках и заказывает дорогих «девочек», планктон из офиса экспортера и работяги из его цехов делают выручку розничным сетям, салонам сотовой связи и пиццериям. Представим на минуту, что завод (лесодобыча, нефтяное месторождение) ухнули в черную дыру. Или остались без прибыли, что та же дыра, не менее черная. Город вдруг остался без них, и где теперь большой город? Где вы, модные фестивали и гламурные СМИ, пиццерии и гипермаркеты? А там же, где в 1991 году. В области чистой потенции и возможной интенции. В реальности, пожалуй, из сферы услуг 
уцелеет сантехник и ларек с водкой. Как реальные поставщики услуги, без коей действительно тяжело.
Горькая правда тезисно: Россия живет на природную ренту, тонким слоем размазанную на всех, от медийщиков до бюджетников. Но это лишь самое наглядное из страшной правды. Ладно, нет у нас сложного производства. Как говорил один пиарщик, «пусть Запад будет нашим информационным придатком». Увы, но даже экспортный потенциал сырьевых отраслей — в строгом смысле не наша собственность.
Как так?
Нация на дотации
Как именно цена на нефть меняется от 150 долларов до 50, мы видели. Если это случайная игра рынка, то еще полбеды. Жирные годы чередуются с тощими, рынок свое возьмет, точка равновесия, мы еще поднимемся.
Иное дело, если точек равновесия мировых цен на энергоносители — несколько. И 30, и 130 — вполне могут быть рыночно равновесными. И конкретная модель определяется политически. «Знаем мы эту автоматическую регуляцию рынков, — говорит браток у Пелевина. — Когда надо, автоматически, когда надо, можно и одиночными». Примерно вот так. Примерно даже понятно, где сидят люди, устанавливающие цену. Это министерство энергетики США и, шире, администрация президента США.
Не будем вдаваться, как это делается. Самое простое, из фокусов уже 21-го века: высокая долларовая инфляция на фоне стагнации индекса Доу-Джонса и низкой доходности облигаций делает нефтяной фьючерс фактически еще одной мировой валютой, базовым средством сбережения капитала (нефтяной бум последних лет). Заметим, что дорогая нефть была сознательной политикой кабинета республиканцев (техасское нефтяное лобби), при демократах Клинтона нефть была управляемо дешевой, сейчас снова демократы. Нефть в мире будет дешевой, и это сознательное политическое решение. Может быть — очень дешевой. Кнопка управления перешла из рук в руки.
Политика дорогой нефти топила производство Китая и Европы, держа на плаву арабов и РФ. Базовая версия — дорогой нефтью били конкурентов. Но есть более маргинальная версия, что дорогой нефтью специально дотировали РФ.
Как бы то ни было, главным эффектом или побочным — почти десять лет Запад дотировал Россию на гигантскую сумму, примерно соответствующую российскому импорту. Почему? А почему Римская империя — дотировала варваров на окраине, почему Россия дотирует Кавказ? Национальной гордости великороссов сложно принять эту версию, но главный аргумент, почему с Россией надо делиться мировым ВВП, мало отличен от резона, по коему обыватели могут скинуться на содержание босяка: в голодном виде он страшен. У нас ядерная бомба, и мы — это надо говорить с особой женской истероидностью — всетакие непредсказуемые… Мы заголодаем, и ух! Клептократы начнут сдавать боеголовки оптом и в розницу даже тем террористам, кто не имеет лицензии от ЦРУ, «чеченские бандформирования» продырявят газовую трубу, толпы беженцев заполнят Европу и т. д.
Буржуи фактически переплачивали за порядок на одной седьмой части света. Однако поддержание порядка — может быть разным. Что должно быть в порядке? Несколько месторождений (причем не столько нефти, сколь газа), несколько металлургических комбинатов, труба, ядерное оружие, управленческие центры. Это совершенно иная смета. Поддержание на плаву 140 миллионов человек и федеративного государства из этого отнюдь не следуют. Ну а как Россия поддержит себя сама, выяснится в отсутствии ЗВР и цене за баррель в районе 30—40 обамовских долларов.
Александр Силаев, "Вечерний Красноярск"
