После почти пятилетнего перерыва всемирно известный пианист Денис Мацуев дал единственный сольный концерт в Красноярске. Как признался музыкант, в свое время симпатии наших слушателей ему удалось завоевать буквально с кровью. И он надеется возобновить этот роман. Красноярцы ответили ему взаимностью — Мацуев собрал почти полный зал театра оперы и балета и пообещал приезжать в Красноярск каждый год. Перед концертом пианист уделил внимание и читателям «ВК».
Такая разная публика
- Русская публика — самая сложная в мире. Конечно, ее можно попытаться обмануть, но потом это аукнется, и лучше так не шутить. Наши слушатели — очень просвещенные, и их невозможно сразу покорить. В Красноярске у меня поначалу не было особого успеха. Я приезжал сюда каждый год с разными программами. И только приезду к седьмому (а я дал здесь с дюжину концертов) у меня появились свои поклонники, которые приходили на концерты, мы общались. На Западе все по-другому. Можно мгновенно сделать себе имя — там это гораздо легче, чем у нас. И западная публика идет потом с тобой дальше по жизни.
Нужен выбор
- Популяризация классической музыки — это сложный вопрос. Да, ее передают по каналу «Культура», есть своя публика, которая приходит на концерты классической музыки и абстрагируется от того, что на нее обваливается по радио и телевидению. Но, конечно же, я бы хотел, чтобы наша аудитория расширялась, и сам стараюсь популяризировать классику, насколько это возможно в российских условиях. У людей должен быть выбор. А у нас в стране превалирует волна чего-то низкопробного, что и музыкой-то сложно назвать…
Новых Рахманиновых не видно
- Очень жаль, но после Шнитке, Губайдуллиной, Щедрина еще не появилось столь же сильное поколение композиторов. Хотя есть молодежный фестиваль «Крещендо», где мы ищем новые таланты не только среди исполнителей, но и среди композиторов. Однако новых Рахманиновых, увы, на горизонте пока не наблюдается.
А исполнителям необходимо расширять представления публики. И играть не только концерты Чайковского или Рахманинова, но и малоизвестные произведения. Я сам это очень часто практикую.
Рискованная эклектика
- К эклектике, смешению музыкальных стилей отношусь очень осторожно. Если это сделано на высоком уровне и не перегибает вкусовую планку, я только за. Вспомним замечательный пример, когда на открытии Олимпиады в Барселоне Фредди Меркьюри с Монсеррат Кабалье пели «Барселону» — на такой пример стоит равняться. Но в основном, к сожалению, подобные попытки — не очень хорошего вкуса и качества. И если я сам когда-нибудь попробую сделать что-то подобное, это должно быть на очень серьезном уровне. Любая эклектика — опасный эксперимент, большой риск.
Не для толпы
- Думаю, что классика — все же элитарное искусство, не для толпы. Когда три тенора пели на стадионах, с одной стороны, это был некий прорыв в популяризацию. А с другой — они зарабатывали миллионы на таких шоу. И, конечно же, разрушили многие стереотипы классической музыки — именно элитарные стереотипы. Полагаю, это не очень хорошо. Законы шоу-бизнеса, которые проникли в наш мир, действуют на него разрушающе. И сейчас мы пришли в некий тупик. Стало очень невыгодно брать молодых композиторов и исполнителей, раскручивать их, как сейчас говорят (не люблю это слово). Все ищут сиюминутного успеха, деньги заняли в обществе главенствующее положение.
В поиске новых имен
- Необходимо открывать новые имена. Для меня это дело чести. Я стал президентом фонда «Новые имена» (благодаря которому, собственно, и оказался в Москве в свое время). Наш фонд поддерживает молодые таланты — дает им практику на сцене, мастер-классы, стипендии, среду. Есть летняя творческая школа в Суздале, которой уже 15 лет. И для меня это очень важно. От непонятного темпоритма, присущего сегодня нашей жизни, классической музыке нет ничего хорошего. Сейчас очень сложно проявить талант. Для начала его нужно еще найти — а это тоже нелегко. Найти, оградить от всяческих соблазнов. Не люблю слово «вундеркинд» — оно очень опасное. Любой вундеркинд, достигнув 15—16 лет, как правило, растворяется на горизонте. И в этом в первую очередь вина родителей и педагогов, которые с детства внушают детям, что они звездочки (тоже, кстати, не люблю этого слова!). Нужны постепенное развитие и поддержка — чем, собственно, и занимается фонд «Новые имена». И я участвую по возможности, поскольку у меня очень мало свободного времени.
Только что в Москве закончился международный конкурс «Новые имена». Мы нашли небольшую группу юных музыкантов, но среди них есть очень талантливые дети. Возьмем их в свою обойму, будем им помогать. А там как бог даст — точного рецепта достижения успеха в нашей профессии нет. Кто куда попадет — в одиночное плавание на международную сцену или в оркестр, — никто не может предсказать. Искусство — это не спорт, а душевное состояние, я бы сказал. И, конечно же, музыкантам очень важна оценка публики, которая всегда права.
Сибиряк сибиряка видит издалека
- О Красноярске могу сказать очень много. Я сам сибиряк, родился в Иркутске. И вообще считаю, что сибиряки — это некая национальность. (Улыбается.) Сибиряк сибиряка видит издалека. А в ваш город я очень часто приезжал при жизни бывшего главного дирижера Красноярского симфонического оркестра Ивана Всеволодовича Шпиллера. Это был замечательный оркестр — настоящий русский оркестр со своим почерком, своим лицом. Маэстро Шпиллер был моим учителем и старшим товарищем. И каждый приезд сюда был для меня большим событием. На нашем последнем совместном концерте с Иваном Всеволодовичем мы играли «Пляску смерти» Листа — как будто предвидели его скорый уход из жизни… Не знаю, в какой форме оркестр находится сейчас, я не играл с ним с тех пор. Но надеюсь, что лицо и стиль этого удивительного самобытного коллектива сохранились.
В Иркутске у меня проходит большой фестиваль «Звезды на Байкале», куда приезжали Юрий Темирканов, Владимир Спиваков, Юрий Башмет. Но и Красноярск — не менее культурный город. Здесь мощные традиции — потрясающий оркестр, и Дима Хворостовский отсюда родом. Разумеется, эти традиции нужно развивать. Сейчас вот неожиданно столкнулся с тем, что рояль в Красноярске просто чудовищный. На таком вот корыте — извините, но иначе я его назвать не могу, — концерт превращается в борьбу музыканта с инструментом. Да, я знаю, что в филармонии идет ремонт, масса финансовых трудностей. Но такой город, как Красноярск, просто обязан иметь инструмент высокого класса. И не один — нужно два-три хороших рояля, необходимо развивать концертную жизнь — ваш город этого достоин.
С пользой для здоровья
- Все возможно в нашей жизни, и никакие кризисы не помеха переменам к лучшему. Я убежден, что, наоборот, в кризис люди охотнее идут именно на концерты классической музыки. Потому что для них это некая отдушина и отрешение от проблем. Когда я играю в Японии, на мои концерты привозят инвалидов. Японские врачи доказали, что после моих концертов больным становится лучше. Не поймите меня превратно — я не о себе говорю и не заставляю никого силой ходить на свои вступления или выступления моих коллег. Просто я убежден, что концерт классической музыки служит неким излечением — от стрессов, от невзгод. Недаром говорят, что беременным женщинам полезно слушать классику — она хорошо влияет на психику будущего ребенка.
Искусство и власть
- В разных территориях отношение к культуре у наших властей складывается по-разному. Я очень много езжу по России, ежегодно целый месяц посвящаю гастролям по стране. В целом есть заметный сдвиг в лучшую сторону. Начали выделять гранты оркестрам — пока элитным, московским и питерским, но, думаю, и до провинциальных вскоре дойдет. Как член Совета по культуре при президенте РФ я тоже буду об этом говорить. Мы не имеем права потерять провинциальные оркестры.
Я знаком с вашим губернатором Александром Хлопониным. Когда приезжал в последний раз, мы ужинали вместе, беседовали — он производил впечатление очень здравого человека, интеллигентного. Есть понимающие руководители и в других регионах. Главное, чтобы государство осознавало, что культура, возможно, останется единственным, чем мы будем гордиться. Не недрами, а именно культурой. Которой должен жить каждый — от бомжа до президента, как говорил Дмитрий Сергеевич Лихачев. Если мы не будем помнить о культурной самобытности, поддерживать ее и развивать, со временем незаметно растеряем все.
Елена Коновалова, «Вечерний Красноярск»
