«Никола Тесла. Портрет среди масок», Владимир Пиштало

Вроде и говорить уже неудобно, но слишком уж велик соблазн. Поэтому вкратце: да Винчи XX века, величайший ученый всех времен и народов, гениальный изобретатель, отец переменного тока, повелитель молний, святой заступник электричества, укротитель вселенной, пророк, ясновидец, может быть, вампир и уж наверняка инопланетянин. На перечисление всех регалий физика-электронщика Николы Теслы и слаборазличимых фактов-домыслов о его жизни никакого приличествующего рецензии объема не хватит. Поэтому просто примем, что главный герой — личность многогранная, загадочная; то ли ученый из ученых, то ли шарлатан из шарлатанов. Именно эта двусмысленность и поддерживает популярность его фигуры на должном уровне, а бесчисленным книжкам о нем — от скандалезных расследований типа «Тесла и тайны третьего рейха» до академических биографий — обеспечивает стабильный спрос. Осталось только выяснить, какое место в этом обширном поле литературной индукции занял новый биографический роман Владимира Пиштало «Никола Тесла. Портрет среди масок».

Книга сразу подкупает биографической схожестью автора и героя: Пиштало тоже серб, и так же, как когда-то «великий славянский ученый», работает в США, на кафедре всемирной истории в Университете Вустера, штат Массачусетс. И, как выясняется, не зря — ему удается не только изящно реконструировать внешний и дофантазировать внутренний мир Теслы, но и, при зашкаливающей поэтической вседозволенности, не грешить против биографии. Сколько бы Никола не блуждал в дебрях внутренних видений, где призрак старшего брата чередуется с научными озарениями, но в известный час он хлопает дверью конторы Томаса Эдисона, не выплатившего ему положенной премии, знакомится с Марком Твеном или подписывает контракт с миллионером Вестингаузом.

«Радуги то и дело возникали во всепроникающей водяной пыли. Шелковая вода сверкала перед тем, как низринуться с огромной высоты. В падении вода становилась белой. Потом превращалась в облако. Ветер поднимал облако, разнося свежесть. Несмотря на капюшоны штормовок, лица стали мокрыми. Тесла понимал: Это двигало его гидростанцию. И вновь, как некогда, маленький белый комок, брошенный его рукой, превратился в чистую силу и вырос до размеров судьбы. Его охватило ощущение величия и мощи»

Правда, в «Портрете среди масок» не обошлось и без коротких замыканий. Поэтичность и исследовательская дотошность не очень хорошо в романе уживаются. Возникает такое чувство, что хронологию жизни Николы Теслы просто сдобрили тысячей метафор, лирических отступлений и стилистических витиеватостей. И, несмотря на лакомый слог, читать историю электрического гуру все равно довольно утомительно. Для хорошей биографической беллетристики здесь явно недостает драматургии, вменяемой композиции и какого-нибудь завалящего стержня повествования. Ну а для беллетристической биографии — лаконичности и разговора по существу.