Страдаем от крайностей, утешаем Мадонну, открываем для себя «Афро-кельтов»

У Евгения Феклистова есть две крайности в творческих порывах, мешающие ему писать красивые композиции. Ему хочется то создавать философские рок-баллады, то заниматься школьным КВНом в стиле песни «Элис» (я не отрицаю исторического значения школьного КВНа, но каждому овощу — таки своё время). В первом случае он выглядит до невозможности вторично, во втором же… (умолчу, опасаясь мести многочисленных фанатов «Элис»).

На втором своём студийном альбоме «Конец фильма» отдал дань обеим крайностям своего вдохновителя. Композиции с говорящими названиями вроде «Здесь тебя нет», «Мои глаза полны песка» и «В пустоте», довольно скучными «утяжелёнными» аранжировками и беспомощными (по контрасту с заложенным пафосом) текстами составляют на «Камнях» добрую половину. Вошёл в альбом также кавер песни «Искры около рта» Эдмунда Шклярского с трибьюта группы «Пикник» — ещё более натужно-мрачный, чем оригинал.

Не забыты и поклонники «Элис» — бонусом к альбому идёт «Постой, паровоз!», положенная на мотив и аранжированная в стиле «The House Of The Rising Sun» (первые полторы минуты это действительно забавляет, но длится композиция значительно дольше).

Однако тем Евгений Феклистов истории и ценен, что, удерживаясь от крайностей, он способен на отменно притягательные композиции. На свежем альбоме это — «Весна», не менее красивая, чем «Жёлтые глаза», и очень трогательная и ироничная при этом «Женщина, с которой я переспал» (идущая опять же бонусом). Отдельная удача — «Зима», музыкально и стилистически очень похожая на шевчуковскую «Весну» (ту, что на последнем альбоме), но при этом весьма свежо звучащая благодаря точно отмеренной иронии в тексте (отдельное, хотя и несколько на любителя, веселье — завершающая альбом перепевка «Зимы» французом Пьером Нарциссом). Хватает ли этого для покупки альбома — решать вам.

Я намеренно медлил с «American Life» — мне была интересна реакция, так сказать, мировой общественности. Общественность не подвела — Мадонне так не доставалось за тексты и звучание ни в одном из её предыдущих альбомов. А всего-то и делов - не выдала ничего революционно-нового, а углубилась вместо этого в самоанализ.

Недовольство мира англоязычного текстами песен, кстати, вполне простительное: Мадонна никогда не была особенно сильным поэтом, потому бесконечные её саморефлексии на «American Life» выглядят довольно беспомощно и приедаются быстро. Что же до звучания — главная претензия к Мадонне была в том, что альбом перегружен электронной обработкой, звучит сухо и неинтересно. Нашёлся даже и персонально ответственный за это безобразие — Мирвэйс Амадзай, сопродюсер альбома, однажды уже помогавший Мадонне в работе над «Music». «Die Another Day» вы уже слышали. Я не разделяю мнения о том, что Мадонна угробила начало фильма, но записать в таком стиле альбом было бы действительно чересчур. Собственно, она его так и не записала. Альбом не получился повторением «Music», и только два трека на нём носят отпечаток «фирменного» звучания Мирвэя — ставшие, случайно или специально, синглами «American Life» и «Die Another Day». Остальной материал на диске — куда более тёплый и живой, что слышно уже на следующей за заглавной «Hollywood» — режущие электронные биты только формируют каркас композиции, заполненный многоплановым гитарным звуком. То же звучание — у «Intervention», «I'm So Stupid» и «Love Profusion». На «X-static process» творит маленькие чудеса голос, поддерживаемый только акустической гитарой, а «Nobody Knows Me» могла бы стать куда более успешным танцевальным треком, чем «Die Another Day». Что же до кантри-госпел-аранжировки «Nothing fails» - это вообще маленький шедевр альбома и одна из красивейших вещей, когда-либо записанных Мадонной. Меня на альбоме откровенно разочаровали разве что четыре совершенно (за исключением оукенфолдовского) бестолковых ремикса на «American Life», не добавляющих к песне ничего, кроме амбиций римэйкера. Остальной материал — не инновационный, но уж точно не скучный.

Об «Афро-кельтах», к стыду своему, знал я раньше очень немного. Только то, что играют они ирландский фолк, замешенный на африканской ритмической базе и приправленный изрядным количеством электроники. И то, что такое дикое сочетание работать не должно.

Оказалось, работает, да ещё как! По крайней мере, на четвёртом альбоме группы - самом цельном и богатом по звучанию. Саймон Эммерсон, Джеймс Макнелли и Иарла О'Лайанэйрд совмещают несовместимое, сводя на своих аранжировках гитарно-электронный надрыв, безбашенно-виртуозные струнные партии и неистовство западно-африканской мультиритмичной перкуссии. Помимо постоянного состава (в который входит, не много не мало, десять человек) на «Seed» отработал ещё десяток сессионных музыкантов, и если сыгранность с «приглашёнными» всегда отмечалась как слабое место Afrocelts, на этом альбоме она — выше всяких похвал. Особенно это относится к скрипичным партиям Мартина Хэйса и Эйлин Иворс: полностью акустический, замешанный на темах ирландской джиги дубль «Ayob's Song/As You Were» оставит вас равнодушными в одном случае — если вы его не услышите.

Альбом рождает очень интересные ощущения: будучи стилистически довольно сильно похожей на new age, музыка Afrocelts обладает чудовищной танцевальной энергетикой (для new age совсем не свойственной). В общем, если вы слушаете «Seed» и не пританцовываете — срочно проверьте свой пульс, а то мне за вас как-то неспокойно.

О новом альбоме Тото Кутунио можно было бы вполне адекватно написать задолго до его выхода в свет. Автобиографичный. Романтичный. Светлый и вызывающий ностальгические чувства.

Вот таким, собственно, «Il Treno Va» («Поезд идёт») и получился. Одиннадцать свежих композиций и нестареющая «L'Italiano» в новой обработке. Упомянуть можно ещё только два отличительных момента: аранжировки и вокал. Свежая работа Кутунио «осовременена», но осовременена очень тонко: использование электроники можно различить (скажем, на «Clandestino»), только вслушиваясь, чего я делать ни в коем случае не советую — потеряете цельное впечатление грандиозного, завораживающего симфонизма, не звучащего, благодаря незаметным деталям, замшелой классикой. Вокал же Кутунио, как ни прискорбно — на той точке, когда зрелость переходит в старость. Когда хрипотца всё ещё добавляет шарма, но избавиться от неё уже не получится. «Il Treno Va» станет, скорее всего, последним успешным альбомом маэстро (не будем считать переизданий). Поезд идёт, и с этим нельзя ничего поделать.

Есть в английском языке расхожее слово «groove», точного перевода не имеющее, но обладающее общей смысловой составляющей «что-то рокочуще-возбуждающее». Так вот, на тридцать четвёртом году совместного творчества музыканты знаменитого рок-н-рольного коллектива решили сделать интересную штуку — вернуться к корням, пожертвовав грувом. «Mescalero» звучит очень «южноамерикански», размеренно и густо, гораздо менее напористо, чем недавние релизы, и гораздо более мелодично. И ещё — узнаваемо. Чья-нибудь тень всё время маячит на заднем плане — на «Goin So Good» — клэптоновская, а на «Buck Nekkid» так и вовсе «ганзовская». И, конечно же, постоянное самоцитирование, особенно хорошо заметное на заглавном треке и «Two Ways to Play» — они вообще звучат как вытяжка из старых добрых «Deguello» и «Eliminator». Несмотря на изрядное число экспериментов с битами и сэмплами на завершающей трети альбома, «Mescalero» явно нацелен на ценителей рок-н-рольной классики.

Увидимся. Музыки — много.