У молодого артиста Александра Матросова многое в жизни связано с театром им. Пушкина. В родном Красноярске он когда-то впервые попал как зритель именно в этот театр. Потом, уже студентом театрального факультета, в нем же в первый раз вышел на сцену, в «Поминальной молитве» Григория Горина. Сейчас Матросов официально работает в театре им. Пушкина. Только в столичном.

Символично, Саша, у вас получилось: название одно, а театры разные!

Ой, не говорите! (Смеется.) На самом деле – чистая случайность. И еще не факт, что после окончания Красноярской академии музыки и театра меня оставили бы работать в краевой драме. А когда я потом поступил в Школу-студию МХАТ, наш курс вел Роман Ефимович Козак, ныне – художественный руководитель московского театра им. Пушкина.

Два Пушкина

То есть все было предопределено?

Скорее, мне просто повезло. Переход из вуза в труппу очень сложен. Первые два года часто сидишь без работы – вводят в сказки, потом стражником безмолвным куда-нибудь в массовку. А мне еще в студенчестве Роман Ефимович дал роль Тибальда в «Ромео и Джульетте». И когда позже пригласил к себе в театр, сказал, что я, конечно, могу пробоваться куда-то еще. Но «надо быть дураком, чтобы отказываться от столь нагретого места». (Смеется.)

Вы и не пробовались?

Нет, и нисколько о том не жалею. Уже три года в театре им. Пушкина, не считая студенчества. И у меня всегда была работа – что еще нужно актеру?.. После Тибальда в «Ревизоре» дали сразу три роли – Держиморду, купца и трактирного слугу – сплошные переодевания! Сыграл Спирида в «Вие» у Нины Чусовой, Назара Чагатаева в «Джан» по Платонову – это, пожалуй, самая сложная моя работа, каждый раз теряю за спектакль два килограмма… Сейчас репетируем «Мадам Бовари», я играю там мужа главной героини. Так что от безделья не страдаю. (Улыбается.)

«Хожу в Тибальдах»

С Шескпиром у вас, похоже, вообще особые отношения? Сыграли уже в трех спектаклях по его пьесам – «Ромео и Джульетте», «Отелло» и «Гамлете»!

Как вы, однако, хорошо осведомлены! (Улыбается.) На самом деле, «Отелло» и «Гамлет» – лишь дипломные пробы. К сожалению…

Я как-то очень легко представляю вас в роли Отелло.

Вы знаете, я тоже себя в ней вижу – и с чего бы это? (Смеется.) Мечтаю сыграть Отелло – неважно где, лишь бы качественно. На репетиции дипломного спектакля нам дали всего две недели… И трагедии как таковой не было – так, сцены из спектакля – режиссер убрал оттуда все трагические моменты.

А вам хотелось бы, чтобы раз трагедия – так мороз по коже и слезы градом?

Да, а если смех, то до колик! Наверное, это утилитарная актерская черта – порадоваться за себя, что вызвал в зале столь мощные эмоции. Но если серьезно… Тот же «Ромео и Джульетта» за пять лет качественно изменился – теперь это спектакль «из школьной программы». Время сказывается, да и вводы, считаю, разрушают. Ромео прежде играл Сережа Лазарев, известный по группе «Smash», Джульетту – Саша Урсуляк. Мне скоро 27 лет, а все еще Тибальдом выхожу, староват я для этой роли! (Смеется.) Но самое печальное, что когда Ромео и Джульетта умирают, в зале аплодисменты. Мы шутим: наверное, дети радуются, что уже финал, и можно идти по домам…

« Родная мама не узнала»

Саша, а что для актера самый большой подарок?

Когда тебя не узнают, особенно близкие. Помню, играл Билли Бонса в «Острове сокровищ», его в самом начале убивает компания других пиратов. Использовал в роли все стариковские штампы, которые только знал, – хриплый голос, борода, кустистые брови, дикий парик с пиратской банданой… Так вот, мама меня опознала только минут через десять – по носу!

Не рановато ли начали стариков играть?

Это вопрос к режиссерам. В «Острове сокровищ» спустя несколько минут я выходил в образе молодого пирата. Поэтому и маскировался так тщательно в первой роли, чтобы зрители потом не узнали.

Но вообще-то я думал, что старческий опыт на сцене у меня еще долго не повторится. И искренне удивился, когда Игорь Бочкин в прошлом году в спектакле «Прошлым летом в Чулимске» дал мне роль Еремеева. Это эвенк 74 лет, который вышел из тайги умирать к людям. Я в поход-то ходил раз в жизни – ни про тайгу ничего не знаю, ни тем более про охоту! Да и как они выглядят, эти эвенки?! У меня самого опять же лицо хоть и восточное, но оно чувашское, а не северное. В общем, с гримом и одеждой мы повозились. А самая большая сложность – руки: их хоть сажей замажь, все равно выдают твой возраст. Но ничего, выкрутился – у Еремеева есть реплика, что руки стали болеть. Вот я и обмотал их по локоть тряпьем. (Смеется.)

С кино у вас роман столь же удачен, как с театром?

С кино у меня отношения пока только завязываются. Играю больше эпизоды в сериалах – «Самая красивая», «МУР есть МУР», «Тайны вольных каменщиков», вскоре отправлюсь на съемки четвертой части «Марша Турецкого»…

Рэперский пацан

Роли как одна характерные?

Ага, сплошная шпана! (Смеется.) Но мне этот образ пока не надоел – видите, даже бровь выбрил посередине. Еще с Тибальда началось, предложил Роману Ефимовичу: «Слишком уж я благополучный мальчик. Давайте, себе шрам сделаю?» Он согласился. Клеить все время, а потом отдирать – мало приятного, стал выбривать. Получился такой вот рэперский пацан! А потом это незаметно стало частью образа. В начале лета снимался в «Ликвидации» у Сергея Урсуляка, ему тоже такая деталька понравилась.

А что у вас там за роль?

Карманника – говорю же, этот образ все время со мной! (Смеется.) Действие происходит в 1946 году в Одессе. Владимир Машков занят в главной роли. Этот фильм – последняя работа Андрея Краско, он умер во время съемок… Непростой фильм, но получился он, на мой взгляд, очень интересным. У Урсуляка вообще в радость сниматься. Однажды я пробовался у него в «Ошибке Пуаро» на роль главного подозреваемого, некоего наркомана Кента. Но так и не сыграл… А с «Ликвидацией» связана прямо-таки мистическая история.

Какая же?

Представьте: репетируем мы с Сашей Урсуляк, его дочерью, «Мадам Бовари». И вдруг режиссер Алла Михайловна Сигалова роняет фразу: «Хороший артист Матросов – почему его никто не снимает?» Ну, посмеялись. А спустя несколько минут Саше звонит отец, и она протягивает мне трубку – это тебя… Так Сергей Урсуляк пригласил меня попробоваться в «Ликвидации». Правда, дал не ту роль, что предполагал вначале. Но самое забавное, что все так вот совпало. Когда Саша рассказала ему о предыстории, он долго смеялся: «Наверное, был какой-то мощный импульс в астрал, который попал в меня, и я вспомнил о Матросове!» Так или иначе, на сегодня это моя самая большая удача в кино. И, надеюсь, не последняя.

К слову, в мистику верите?

Вы знаете, у нас вообще такой театр – говорят, что по нему бродит призрак Алисы Коонен. Вроде бы относишься к этому скептически. Но иной раз не успеваешь домой добраться, а утром спектакль, остаешься ночевать в гримерке. Идешь по темным коридорам, и вдруг где-нибудь что-то как скрипнет – жутковато!

«Люблю приглашать в театр однофамильцев»

При вашей-то героической фамилии? Не верится!

Фамилия досталась от отца, а имя дали в честь деда – он тоже воевал, но, слава богу, жив-здоров. Так что с комсомольцем-героем мы не родственники. (Улыбается.) У меня есть двоюродный брат – тоже Александр Матросов. А недавно я через Интернет познакомился с тезкой и однофамильцем – инженер из Саратова, мы почти ровесники. Позвал его в гости…

Мне вообще нравится приглашать людей в театр. Знаете, прошлым летом пришлось два месяца поработать грузчиком. Ничуть не жалею, что так вышло – до сих пор общаюсь с теми ребятами, ребенка нашего бригадира поздравлял с Новым годом как Дед Мороз… Приходят на спектакль, так по-детски радуются: о, этого парня мы знаем! А один ушел после первого акта «Ромео и Джульетты» – меня там в конце убивают, и он решил, что все закончилось. (Улыбается.) Но самое главное, что многие из них вообще впервые пришли в театр, и им там понравилось.

Родители одобрили ваш профессиональный выбор?

Они очень удивились, особенно, когда я поступил в Школу-студию МХАТ. Оба – подполковники, всю жизнь проработали в милиции. И сестра моя сейчас учится в школе милиции, двоюродный брат по маминой линии – оперуполномоченный. Но в семье не без урода. (Смеется.)

«Хирург из меня не получился»

А у вас и мыслей не было пойти работать в милицию?

Мама видела меня хирургом, какое-то время даже ходил на подготовительные курсы при медакадемии. Я себя тоже им видел – как делаю сложную операцию, а медсестра вытирает мне вспотевший лоб. Потом увидел себя адвокатом, выступающим в суде, – во всем этом, как видите, есть театральность. В старших классах работал в театре пародии «Сон» – с огромным удовольствием туда бегал! Так что ни хирург, ни юрист из меня не получились. Да и вообще, по отношению ко всему, что не касается театра, я лентяй. И кота мечтаю завезти такого же, Матроскина – толстого, ленивого и понимающего. (Улыбается.)

Елена Коновалова