Гибрид словоохотливого вестерна и психологического детектива в закрытом помещении, «Омерзительная восьмёрка» разворачивается с полной достоинства неспешностью толстой книжки — в этот раз до того, как начнёт хлестать кровь (а она, конечно, начнёт, и именно что хлестать), пройдёт как минимум часа полтора.
Режиссёр: Квентин Тарантино
В ролях: Сэмюэл Л. Джексон, Курт Рассел, Дженнифер Джейсон Ли, Уолтон Гоггинс, Тим Рот, Майкл Мэдсен, Брюс Дёрн, Демьян Бичир, Джеймс Паркс, Ченнинг Татум, Зоуи Белл
Продолжительность — 168 мин.
Эти же часа полтора, пожалуй, самые интересные — загадывать загадки и нагнетать атмосферу у Квентина получается лучше, чем раскрывать карты. (Скажем так — строить ответ на загадку в стиле «Догадайтесь, кто из них тут гад?» на знании, которое больше половины фильма не проговаривается зрителям вообще, всё-таки не очень спортивно).
Объявив пару лет назад о намерении уйти из кино после своего десятого фильма (для этого в титрах ведётся отсчёт нумерации), Тарантино собирался уйти в писатели — и «Восьмёрка», пожалуй, ярче всех его фильмов демонстрирует обоснованность таких амбиций. Персонажи здесь выписаны ярко и щедро, им придуман миллион деталей и дополнительных историй, и актёры с явным удовольствием включаются в эти гротескные, выпуклые образы, примеряя на себя костюмчики, акценты, интонации и всё такое прочее.
Тарантино, ковбои и ангелыКак процесс, «Восьмёрка» (как, впрочем, и практически любой фильм Тарантино) вообще обставлена очень красиво и здорово, и наблюдать за тем, как всё разворачивается у тебя перед глазами, довольно интересно — хотя бы для того, чтобы смотреть на усы и шубу Расселла, злодейские улыбочки Дженнифер Джейсон Ли, лысину Джексона, движения рук Мэдсена, которыми он поправляет неожиданно романтическую причёску, или мимику Тима Рота.
Если же говорить о том, ради чего вся эта кровавая карусель в очередной раз Квентином раскручивается, то он здесь, как и прежде, как и многие другие современные американские авторы, не боящиеся запачкать руки красным, пытается размышлять о том наследии, что оставляет после себя история американского насилия человека над человеком, неважно даже, под каким именно предлогом, расовым, политическим, прочим. По Квентину, отбрехаться от этого наследия практически невозможно — правда, объединить людей, ранее стоявших по разные стороны баррикад и готовых остервенело защищать правоту своего дела до последнего вздоха, всё-таки можно, особенно если им одновременно угрожает что-то внешнее.
Смешно, впрочем, что на этой вполне дельной мысли предполагаемая прогрессивность Тарантино благополучно заканчивается, потому что олицетворять эту внешнюю угрозу у него начинает женщина — и финал «Восьмёрки» трудно читать иначе, нежели в качестве злобной шутки.
К тому же, размышляя о насилии, Тарантино попадает примерно в ту же ловушку, что и Зак Снайдер в «Хранителях» — он сам слишком уж любит организовывать его на экране, чтобы убедительно выступить с его критикой, и вот в «Восьмёрке» начинаются длинные томительные сцены, не наделённые никакой иной целью и функцией, кроме организации неминуемого кровавого разрешения.
Есть и ещё кое-что, что Тарантино слишком любит немного в ущерб собственному творчеству — собственное творчество. «Восьмёрка» как минимум на треть состоит из вещей, которые можно было бы смело выкинуть без особого ущерба для конечного продукта — но Тарантино слишком упивается своими бесконечными диалогами, слишком любит все свои придумки, чтобы уметь смотреть на них критически. Кино в результате расползается и расплывается, особенно в своей финальной части, там, где, по идее, нужно было собираться в кулак и обрушиваться на зрителя всей своей мощью. Ну, что — зато по сравнению с «Бесславными ублюдками» и «Джанго освобождённым» уже значительно бодрее, всё хлеб.
Вердикт — классно придуманный (до середины) злой и кровавый вестерн, не способный интересно выкрутиться из собственного замеса — и длиннее, чем нужно, как минимум на треть
