В прокат выходит «Пена дней», седьмой полнометражный фильм, снятый клипмейкером, изобретателем и фантазёром Мишелем Гондри. Гондри, начинавший со смешных рукодельных клипов для собственной французской группы Oui Oui ещё в конце 80-х, в 90-е выбился главные клипмейкеры поколения МТВ — в первую очередь благодаря неутомимой фантазии и уверенной работе с теми эффектами, которые можно провернуть вручную. Из-за этого сочетания большинство его клипов превращались в упоительные головоломки, которые смотрели со смесью восхищения и недоумения; вопрос «Чёрт, как он это сделал?» мучил не один десяток зрителей.
Перебравшись в кино, Гондри не только сделал эту хитровыдуманную рукодельность своим основным приёмом, но и зачастую строил сами темы своих фильмов вокруг неё. Посмотрим, как развивалась его карьера кинорежиссёра.
Звериная натура
В первом же режиссёрском заплыве Гондри, экспериментальной комедии о сущности человеческого бытия, снятой по сценарию Чарли Кауфмана, режиссёру пригодились все его умения работы с невероятным. В фильме фигурировала не только самая волосатая женщина на свете, но и лабораторные мышки, обучаемые манерам поведения за столом. Стопроцентным успехом эта амбициозная, но довольно неровная картина, пожалуй, не стала — но с задачей показать, насколько нестандартно мыслит режиссёр Гондри, вполне справилась.
Вторая совместная работа Гондри с Кауфманом до сих пор остаётся самым любимым фильмом режиссёра. Грустная история о невозможности даже самой большой и чистой любви преодолеть силу забвения (и о том, что любовь всё равно будет пытаться это сделать) очень точно попала в начале нулевых в самый нерв определённой прослойки аудитории, для которой с тех пор «Вечное сияние» остаётся одним их главнейших фильмов о любви и просто одним из ключевых фильмов нулевых. Гондри очень точно подхватил меланхоличную интонацию кауфмановского сценария — ну, а в тех сценах, где начиналось буквальное погружение в память героя, как следует оторвался со своими фирменными рукодельными придумками.
Наука сна
В своём третьем фильме Гондри попробовал сразу несколько вещей в первый раз — впервые сам написал сценарий, впервые снял фильм на родном французском. Без Кауфмана Гондри стал справляться заметно хуже — история о любви склонного к фантазиям наяву художника к симпатичной соседке чересчур полагалась не на рисование понятных человеческих взаимоотношений, а на различные смешные придумки Гондри (многие из которых он уже использовал в своих старых клипах). На выходе получается, пожалуй, самый инфантильный фильм Гондри — хотя у «Науки сна» тоже есть свои фанатичные последователи, считающие её великим фильмом о любви.
В этой комедии Гондри, наконец, придумал для своего милого рукоделия полноценный драматический повод — герои фильма собственными силами переснимают знаменитые кинокартины, чтобы не обанкротить видеопрокат, в котором они работают. Мало того, что «Перемотка» породила целое движение в интернете, последователи которого изготавливали такие же домашние версии фильмов, как и герои картины Гондри, она ещё и стала самым внятным творческим высказыванием режиссёра, отстаивавшего право смешного и рукодельного искусства на существование в мире бездушных гигантских корпораций. Не то чтобы слишком громкая и нестандартная мысль, да — но для человека, посвятившего целый предыдущий фильм экранизации собственных снов, это был уже явный прогресс.
Первая и, видимо, последняя попытка Гондри выступить в жанре дорогостоящего блокбастера со спецэффектами привела к полному провалу — фильм страшно провалился в прокате и был разруган всеми и вся. За что, как всегда, не очень понятно — в «Шершне» Гондри взял приятно-глупую интонацию и превратил фильм по комиксу в развесёлое дурацкое развлечение, которое на фоне торжественно-серьёзных монументальных полотен какого-нибудь Нолана смотрелось довольно свежо.
