"Ключ от спальни"

Если бы это кино снял какой-нибудь другой, неизвестный режиссер... О, тогда можно было бы удивляться первоклассному актерскому составу (Сергей Маковецкий, Николай Фоменко, Андрей Толубеев, Сергей Безруков), можно было наслаждаться видами дореволюционного Петербурга и с легким сердцем смеяться над беспрестанными - неловкими, старомодными и иногда фривольными - попытками режиссера рассмешить зрителей. ...Но это не неизвестный, не другой, это - свой, это - Рязанов!

И оттого, что это Рязанов, оттого, что планка слишком высока... Короче - мне не понравилось. Как бы это объяснить... я шел на этот фильм не ради спецэффектов, звезд или какого-нибудь изощренного сценария - мне нужна была та особенная атмосфера, если хотите, душа, которая всегда была у рязановских фильмов. Да, я сентиментален, до сих пор - уже, казалось бы, такой лоб здоровый вырос, - а пока не посмотрю "Иронию судьбы...", никак Новый год не наступает, но ведь я не одинок: россияне уже треть века встречают новогодние праздники с Наденькой, Ипполитом и всей этой теплой компанией! И согласитесь, что дело тут не только в диалогах, хорошей актерской игре, музыке или режиссуре; дело в том, что Рязанов мастерски сплотил эти составляющие и создал из них новый, самостоятельный организм, в котором достоинства исходных материалов сохранялись и преумножались на фоне друг друга. Более того, созданный организм оказался умным, лиричным, с доброй душой и цельным характером. (Представляете, что ждало бы человека с подобными характеристиками?) В общем, неудивительно, что год за годом, уже зная назубок эту историю, но заслышав знакомые голоса, мы все-таки задерживаемся перед экраном и вновь попадаем под очарование этого фильма.

Такая шикарная судьба "Ключу от спальни" не грозит. Этот фильм - обманка. Смотришь, и вроде бы даже узнаешь: музыка, задевающая какие-то ностальгические нотки, старый номер с перепутыванием квартир со всеми вытекающими из этого последствиями, и даже сам Эльдар Александрович, согласно своей давней традиции, в эпизодической роли... но все это, как фальшивые улики, разбросанные специально для зрителей. В "Ключе от спальни" нет ничего истинно рязановского. Знаете, на что похоже? Вот представьте себе человека, мастера в своем деле, ну, например, великого кондитера, который проснулся однажды и не смог ничего вспомнить о своей работе: как пёк торты? "Пёк, пёк,- говорят все вокруг,- божественные торты пёк, батенька, кондитер от Бога был!". Ну, раз такое дело, попробую... Нашел свой же рецепт, смешал все, как предписано, приготовил, сам попробовал - вроде вкусно; дает попробовать другим, они улыбаются: "Вкусно!", но в глаза стараются не смотреть. Потому что от "просто вкусно" до "кондитер от Бога" - пропасть, может, и узкая, но без дна: одним трудом и рецептом тут не отделаешься. Это я к тому, что "Ключ от спальни" Рязанов делал как бы по рецепту: как будто не чувствовал, как надо делать, а делал, полагаясь на память рук, на память памяти, на свой опыт. Этого оказалось недостаточно: составляющие фильма не вступили во взаимодействие, остались самодостаточными и разрозненными. Чуда не произошло.

Главное - то, что база для чуда была очень недурственная. Ведь фарсовая комедия положений при правильном подходе - беспроигрышная идея. Плюс к этому сверхэлегантные декорации и интерьеры: Петербург, Финский залив, атмосфера серебряного века, чудные стихи и романсы, конные трамваи, корсеты, вуальки и другие пикантные детали женского гардероба... Актеры - просто цветник! Коварный упитанный соблазнитель Фоменко, с усами и в шлеме напоминающий молодого Джигарханяна; обманывающая и обманутая Евгения Крюкова, к резному лицу которой так идет макияж а-ля Вера Холодная; вечно пьяный поэт-декадент Сергей Маковецкий, с чувством декламирующий стихи и бросающийся афоризмами типа: "Вовремя опохмелиться - это счастье"; бывший "бригадир" Сергей Безруков в роли пылкого и рассеянного профессора-орнитолога. К тому же, на потеху публике, Рязанов умудрился раздеть Николая Фоменко и показать миру очередную голую мужскую задницу. (На мой взгляд, пожертвовал собою популярный острослов совершенно напрасно - никакой необходимости в демонстрации голого фоменковского зада нет, и никакой смысловой нагрузки, кроме собственно демонстрации, эта сцена не несет.) Но со сценарием что-то не то, особенно в конце фильма (все-таки лучшим сценаристом к рязановским фильмам был Эмиль Брагинский; 1998 году Брагинский умер, и после этого многие отметили, что рязановские фильмы перестали быть "рязановскими"). К тому же диалоги временами пустоваты, шуточки непривычно фривольны или, того пуще, неумны, да и, мягко говоря, длинноват фильм. Хронометраж больше двух часов для любого фильма, и уж тем более для комедии, на мой взгляд, большой риск. Уж лучше бы меньше, да лучше, как говаривали в старину. Простите уж, Эльдар Александрович...

Максим Потемкин