Снега не было.
На самом деле снег шел, но это был фальшивый снег. Аструд Жилберту пела рядом с рождественской елкой, поэтому и снег был фальшивый. Потом песня кончилась.
С тех пор как газеты начали писать, что мир подходит к концу, я чувствую, что песни стали короче, а дни – длиннее. Я заходил к тебе, но мне сказали, что тебя нет дома, мне сказали, что ты вообще не здесь – в Токио.
Она уехала много лет назад. Вот что мне сказали. Я не удивлюсь, даже если это и так.
Если вы думаете, что это – начало романа о несчастной любви депрессирующего типа, имеющего хорошую память на детали и манию преследования, то – браво-браво! - вы ошибаетесь. Потому что, с одной стороны, роман «Токио нас больше не любит» - это полная черного юмора наркофантазия на тему «пусти-ка, умник, козла в огород», а с другой – философская притча о человеке, стремящемся сохранить себя посредством разрушения своего прошлого, и о любви, избавиться от которой можно, лишь потеряв себя самого.
Впрочем, и несчастная любовь, и хорошая память на детали, и мания преследования у героя в начале книжного пути имелись. Знакомьтесь. Он – наркокурьер некой могущественной Компании. Колесит по миру, останавливается в пятизвездочных отелях, любит спонтанный секс, как с мужчинами, так и с женщинами, и спонтанные же убийства своих, по большей части, дурацких сексуальных партнеров.
Избавиться от ненужного чувства вины, периодически омрачающего беззаботную курьерскую жизнь, помогает продукция собственной Компании, - наркотик, с помощью которого можно уничтожить неприятные воспоминания. (Да, да! По мнению Рея Лориги, чудо-наркотик этот изобрели в 2003 году. В оправдание автору скажу, что книгу он написал в 1999).
Но – вернемся к нашим наркотикам (неужели? я? это? сказала?):
Компанию беспокоят немотивированные отлучки, временные исчезновения работающих агентов, которые возникают вновь спустя некоторое время и, как ни в чем не бывало, продолжают выполнять свои обязанности. Раз уж на то пошло, компании неплохо бы знать, что когда человеку в руки попадает такая химия, как наша, все имеет тенденцию становиться более или менее немотивированным и что забвение – как бы ни старались это скрыть – есть неотъемлемая часть работы, такая же, как травмы запястья в карьере профессионального теннисиста или запах дыма в жизни пожарного.
Постепенно наш герой становится патриотом своей Компании и отказывается принимать завтрак, обед и ужин без чудодейственных пилюль. А приняв пилюли, тут же забывает о том, что завтрак кончился 5 минут назад, и снова садится за стол. (Вот тут самое время попросить вас не принимать данные «развратные покачивания бедер» всерьез, - само собой, с завтраками у нашего героя все в порядке. А вот со мной… )
Постоянные «перемотки кассеты» не вызывают у нашего героя никаких угрызений совести, а потому и мы посмеемся:
Срочное сообщение от компании. Моя сестра вроде как застрелилась из охотничьего ружья. Забавно, что я вообще не помню никакой сестры. Родственники интересуются, буду ли я на похоронах. Меня это тоже интересует.
Сестру, к слову сказать, парень так и не вспомнит. Не вспомнит он также, куда делась его любимая девушка, и что это за фотографии дурацких мертвых сексуальных партнеров тычут ему под нос полицейские. Самих партнеров, ясно-понятно, герой тоже не вспомнит. А тут еще и письма по электронной почте какой-то таинственный незнакомец шлет…
Периодически возникающие смутные сомнения относительно правильности жизненного пути и наличия достойных ориентиров давятся на корню.
…В подобные ночи всегда задаешься вопросом, сколько ты позабыл и сколько из этого сможешь вспомнить в будущем. А потом антидепрессанты снимают воздействие этих чертовых нейротрансмиттеров, и ты не спрашиваешь уже ни о чем.
В итоге наш герой лишается не только воспоминаний о своей прошлой жизни, но и зарабатывает удивительное заболевание – афазию, - вид забвения, стирающего из памяти слова. Он оказывается в клинике, а читатель – на середине книги. Дальнейшие события романа развиваются как в том анекдоте: «хорошая болезнь склероз - ничего не болит, и каждый день новости».
Концовка всей этой, признаться, придуманной истории, заставляет себя долго ждать.
А появившись, как и все долгожданное, слегка разочаровывает. Тайны-то не раскрываются! Герой-то как был незнайкой, так и остается! Более того, когда мы с вами закроем последнюю страницу, он останется сидеть на стуле посредине ночной пустыни, пьяный и не понимающий, как же его сюда занесло. Впрочем, Лорига с ним вообще не церемонится (вон, даже имя дать забыл) и постоянно оставляет в подобных двусмысленных и неприятных ситуациях. То в азиатском отеле в кампании с двумя голыми официантами, то в европейском аэропорту.
Не скажу, что задумка романа больно оригинальна. Скорее, идея его создания летала в воздухе и была по неосторожности втянута автором вместе с благородным конопляным дымом.
Но, согласитесь – написать с известной долей юмора о самоуничтожении человека, имеющего наглость увидеть в наркотиках пульт управления от видеомагнитофона (так и тянет написать «от видеомагнитофона собственной жизни»), - это ведь талант нужен!
Анна Андерсен
