«Минотавр» / «Minotaur»

Примерно на третьей минуте фильма «Минотавр» происходит следующее – нервный закадровый голос вещает о том, как могущественна была Империя Быка, и как она завела себе живого бога, сведя царицу с быком. Мы узнаём, что получившийся бог по имени Минотавр живёт в лабиринте под царским дворцом, видим, как в лабиринт спускают кричащих молодых людей в сетях, и понимаем, что их приносят в жертву чудовищу. Вот мы слышим чудовищный топот, означающий приближение Минотавра, на какую-то долю секунды на экране крупным планом мелькает огромная пасть, а затем по экрану кровавыми буквами неторопливо разливается название фильма. И в этот самый момент за кадром раздаётся звук, призванный, без сомнения, изображать рёв ужасающего монстра – вот только напоминает он больше всего чудовищную отрыжку.

Собственно, в этом противопоставлении – весь фильм. Хотели рыкнуть – но получилось только рыгнуть. Соорудить из мифа о Минотавре красочный людоедский ужастик – идея, в общем, перспективная. Если бы режиссер Джонатан Инглиш разыграл всё правильно, то под шумок могла бы прокатить даже лихая сюжетная самодеятельность, заменившая в фильме историю из мифа. Впрочем, уже от того, чьи имена были вынесены крупным шрифтом на афише, стоило заподозрить неладное. С одной стороны, Рутгер Хауэр – актер, безусловно, феноменальный, но только прозябающий последние лет пятнадцать в бесконечных постановках класса «Б». С другой – здоровенный негр Тони Тодд, настоящая икона жанра мелкобюджетных ужасов, некогда весьма импозантно сыгравший заглавного персонажа в кино-сериале «Кэндимен» (первый из которых, кстати, был, без дураков, отличным фильмом). И знаете, что делают в фильме эти «звёзды»? Хауэр бродит со спутанной седой бородой и изображает мудрость старости – до тех самых пор, пока минут через 15 после начала не пропадает из повествования начисто. Тони Тодд же уверенно демонстрирует разрисованное фальшивыми татуировками пузо и разыгрывает трагедию злодея со слегка брезгливым видом человека, вынужденного декламировать Шекспира среди стада баранов. Остальные же роли исполняют свежие лица сравнительно небольшой степени затасканности, но такой типичности, что сразу же понимаешь, кто из них выживет, а кого съедят. И даже в каком порядке.

Впрочем, главная беда «Минотавра» всё же не в этом. И не в его вопиющей дешевизне – тут он, наоборот, мог бы кое-что объяснить нашему «Азирису Нуна» касательно того, как достойно держать шаг при наличии всего 15 человек массовки. Проблема в монстре. Почему-то при его создании режиссер Инглиш отказался от идеи гордо нести знамя своей малобюджетности и прибегать к традиционным средствам вроде костюмов и протезов (которые, между нами, отлично работают до сих пор – даже в недавнем «Сайлент Хилле» большая часть гротескных монстров создавалась таким старомодным способом).

Вместо этого он бодро потопал со своим крохотным бюджетом в отдел компьютерной графики – и там, посчитав принесенные монетки, ему честно нарисовали, что смогли. В результате, как только Минотавр предстает перед зрителем во всей своей красе, становится нестерпимо смешно. Легендарный полузверь-полубог, державший в страхе целые народы, здесь похож на подыхающую с голода обезумевшую корову, увеличенную раза в три и куда-то растерявшую половину морды. Если до этого нервишки еще время от времени пошаливали, то после появления столь нелепого создания остается только хохотать в голос, наблюдая за его хаотичными перемещениями. Обещанный дикий ужас обернулся нелепостью; даже обидно за гордое имя Минотавра, дошедшее до нас из самой глубины веков. Уж он-то заслужил более достойного воплощения, чем это парнокопытное недоразумение.

Серж Кочерыжкин