Осенью очень уж уютно и удобно читать — за окном все серое, а чтобы увидеть разноцветные листья, надо идти-ехать через дождь стеной. Зато под такой аккомпанемент читается чудно. Сидеть с книжкой — это ведь делать что-то хорошее и полезное, даже когда совсем ничего не хочется.
И Пушкин любил эту унылую пору, и вообще — осенью острее чувствуешь поэзию (и воспоминания), поэтому осенние книги — они особенные. Почему-то лучше понимаешь Тургенева, неплохо ладишь с «Доктором Живаго». И Мураками (хоть я его и не люблю) — осенью все же легче читается. У О.Генри много потрясающе осеннего — чего только «Последний лист» стоит. Почти весь Куприн и Бунин — очень об осени и для нее. «Над пропастью во ржи» — тоже неплохой собеседник сентябрьского вечера (хоть там дело и происходит под Рождество). И ты вдруг так зачитываешься, так проникаешься этим по-красивому грустным настроением, что аж самому хочется хоть что-нибудь написать.
А еще осень, особенно поначалу — вообще не допускает почему-то возможности читать что-то не осеннее. Такая она.
И немного осенних листочков-отрывков:
«Обычно ему нравилось слушать дождь. Особенно когда сидишь где-нибудь внутри, за квартиру уплачено, и никакая баба мозги не ест». Чарльз Буковски. «Юг без признаков севера»
«...осень на дворе, а осенью человек, как все звери, будто уходит в себя». И.А. Гончаров. «Обрыв»
«Теперь все идет обратным ходом. Как в кино, когда фильм пускают задом наперед — люди выскакивают из воды на трамплин. Наступает сентябрь, закрываешь окошко, которое открыл в июне, снимаешь теннисные туфли, которые надел тогда же, и влезаешь в тяжеленные башмаки, которые тогда забросил. Теперь люди скорей прячутся в дом, будто кукушки обратно в часы, когда прокукуют время. Только что на верандах было полно народу и все трещали, как сороки. И сразу двери захлопнулись, никаких разговоров не слыхать, только листья с деревьев так и падают». Рэй Брэдбери. «Вино из одуванчиков»
