— Vbelomvenchikeizrozvperediuroboros.
В. Сорокин
Как известно, Владимир Сорокин — пророк ближнего радиуса действия; каждый из его катренов прозрачно намекает на то, что, открыв глаза завтра утром, вы вполне можете оказаться в мире Великой русской стены. Это особенно тревожит, поскольку в «Теллурии» с человечеством творится чёрт-те что: большинство государств утратили привычные очертания, по земле разгуливают жертвы антропотехники — кентавры, лилипуты и великаны, «живые» компьютеры и полеты на Альдебаран соседствуют с каменными замками и заправляемым картошкой транспортом. Китайцы высадились на Марсе, армии ваххабитов вторглись в Европу, но полегли где-то под Марселем. Столкновение христианского и исламского миров смяло в бумажный ком понятие культурной идентичности, обернулось невиданным социальным и духовным регрессом; люди подсели на новый наркотик — гвозди из теллура, которые опытные плотники забивают клиентам прямо в череп. Металл, исполняющий любые желания, добывают где-то в горах Алтая, в утопической стране Теллурии, и попасть в этот галлюцинаторный рай — вершина мечтаний каждого человека.
России-матушке, как единой стране, в новом Средневековье места не нашлось — и слава богу, по уверениям автора. Москва, которая некогда «раздувшись на века злобной лягушкой, растянула свою кожу от Бреста до Тихого океана», ныне съежилась до размеров собственно города-черепа, управляемого православными коммунистами. Отделилась Сибирь, ушли в леса сторонники Соединенных Штатов Урала, в Рязанской губернии восстановили дореволюционный монархический строй, олигархи, выкупив сотню гектаров земли, основали Сталинскую советскую социалистическую республику — реликт эпохи, приманку для туристов со всего мира. «Дракон Россия окончательно издох и навсегда перестал пожирать своих граждан», — констатирует Сорокин в удивительной могучей по степени идеологического сарказма истории о паломничестве бабушки с внуками к запрятанному в лесу памятнику Володеньке, Мишеньке и Вовочке — трем великим рыцарям, сокрушившим легендарное чудовище.
Подобно стране, развалилась и единая романная структура, которая здесь демонтирована в пять десятков малых жанров, начиная с народной сказки и заканчивая советским газетным репортажем. Для каждой главы подобран свой сюжет и своя интонация; каждая глава — это традиционный для автора языковой перфоманс, в котором герои низведены до говорящих (иногда на дичайшей смеси русского, французского и казахского) голов, а их устами формализуется безумная, не облекаемая в устойчивые формы реальность. Однако среди множества экспериментальных площадок находится в произведении и такая, где почва не рассыпается под ногами очередного фрика, где предлагается выход из неизбежного для человечества теллурового тупика — наивный, будто бы вчистую позаимствованный из только что деконструированных классических текстов. Добраться до него непросто — придется преодолеть полтысячи страниц метафизического ада без каких-либо внятных нравственных указателей. Написав, вероятно, лучший за последние годы русский роман и растерзав в нем бесчисленное количество смыслов, Сорокин так и не озаботился тем, чтобы обогатить свою философию хотя бы частичкой созидания.
А пока что атомы теллура бомбардируют нейронные мембраны в людских головах — и летят в тринадцатый крестовый полет упакованные в стальных роботов воины-тамплиеры, и течет по московским улицам к Болотной площади pro-тестная масса (там её разрыхляют, размягчают, нарезают на пирожково-пельменные заготовки), а где-то в башкирских степях сбежавшие из крепостного театра поэт и философ с песьими головами ужинают человеческими мозгами. Вы уверены, что всё это происходит в литературном завтра, а не в реальном сегодня?
Corpus, 2013 — 448 стр. Тираж — 10 000 экз.
