О ставшем явью сочинении
Я ходил в школу в Каратузском районе, а в девятом классе, несколько нестандартно, завершил обучение и поехал в Ленинград — поступать в училище. Думал, что этот город обеспечит мне карьеру и будущее. На дворе стоял 1980-й, шла Олимпиада, лето, красиво — я жил там два месяца, но в училище «Ленметростроя» не прошел по состоянию здоровья. В итоге вернулся и закончил десятый класс.
В восьмом классе я написал сочинение на тему «Выбор профессии», которое выиграло конкурс — рассказал, что хочу стать хирургом. Но тогда я думал, что это все недостижимо. В итоге сразу после школы я успешно поступил на стоматологический факультет — знания мои были хорошими, да и аттестат тоже.
Как становятся врачом
Для молодых людей, которые заканчивают школу, я могу сказать только одно: если вы пунктуальны, трудолюбивы, романтик и в то же время готовы выдерживать физические и эмоциональные перегрузки — то сможете стать хирургом. Но если вы с ленцой, капризны, считаете, что вокруг все несправедливо — лучше выбрать другую профессию. Хирургия — это бессонные ночи, постоянная ответственность за пациента и непрерывное образование, чтобы продолжать работать качественно.
Зачем быть романтиком? Положительные эмоции от каждой выполненной работы должны приумножать желание. С проблемами легче работать и бороться тем, кто позитивно смотрит в будущее. Только у романтиков существует импульс, который заставляет хобби выравнять до уровня работы, а работу — до уровня хобби. Я соглашусь с любым доктором, который считает, что его работа — это и его хобби.
О первых шагах в медицине
Врачом я начал становиться, близко приобщаясь к хирургии, благодаря Валерию Останину — в то время он был заведующим кафедрой стоматологии. В БСМП я работал санитаром, чтобы обеспечить себя финансово — в то время это было популярно, практически все студенты так работали. Так я начал приобщаться к профессии и постепенно погружаться в нее. В отделении челюстно-лицевой хирургии мне удалось поработать и санитаром, и медбратом, и врачом-интерном.
Здесь сформировались мои желания и умения. Нам доверяли выполнять работу врача — её было очень много, и врачи с удовольствием делились ею со студентами. Мне доверяли делать практически все, за исключением самых сложных случаев. Сначала — под присмотром врача, затем — уже без.
О трудоустройстве и карьерных взлетах
После интернатуры я был трудоустроен челюстно-лицевым хирургом в красноярскую детскую хирургическую больницу № 5 на ул. Щорса, 83. Так уж совпало, что отделение только формировалось, а мы развивали новое направление — брали на себя пациентов из Эвенкии, Таймыра, Тувы, Хакасии, то есть всех детей направляли именно в эту больницу.
Но в поликлинике я не отработал ни дня. Всегда был в стационаре, а значит — работал на самом тяжелом уровне. Буквально в 25 лет я стал заведующим отделением, работал с 1986 до 2003 года. Потом перешел в краевую клиническую больницу, а в 2005-м стал заведующим отделением уже взрослого отделения челюстно-лицевой хирургии, где и продолжаю трудиться по сей день.
Основная задача заведующего — руководство. Вторая задача — контроль всех мероприятий и событий, которые происходят в отделении. Для пациента многопрофильная клиническая больница — это счастье. Мы располагаем ведущими технологиями диагностики и лабораторных исследований для любого пациента. Это значит, что тем, кто сюда обратился, мы не можем сказать «у нас этого нет». Гарантированно завершить лечебный процесс на высоком качественном уровне — наша задача.
2/3 операций — сложные, поручить или передать их мне некому. Ни одна операция не может состояться с бухты-барахты, хирургия — это достаточно грубая технология по отношению к пациенту, поэтому только грамотное понимание анатомии, технологий, рациональности и безопасности приводит к наилучшему результату. Буквально каждому при выписке мы можем говорить — да, мы выполнили все необходимое, чтобы пациент быстро выздоровел.
В апреле 2019 года Андрей Симонов и его коллега Иван Кан приняли участие в съемках программы Елены Малышевой «Здоровье» на Первом канале. Поводом стала сложнейшая операция — красноярские хирурги вынули из головы 30-летнего мужчины шестисантиметровый болт, который вылетел из-под колеса проезжавшего мимо грузовика и полностью вошел в лицо мужчины.
О врачебных ошибках и жизненных трудностях
К сожалению, сегодня юридическая ответственность врача доведена до крайней черты. Может, и до абсурда. Сегодня во всех нормативных документах нет защиты врача от возможных ошибок и осложнений, самое обидное — чем сложнее операция, тем больше осложнений и меньше защиты у хирурга.
Есть информация, что количество заведенных прокурорами дел в здравоохранении уже превышает количество дел в области среднего и малого бизнеса. Ни я, ни мои врачи по прокурорскому надзору в течение 10 лет никогда не проходили. За это время у нас в отделении не было ни одной обоснованной жалобы и претензии. При этом я считаю, что люди могут позволить себе быть обиженными и жаловаться.
Первая задача — не допустить конфликта между врачом и пациентом, хотя среди них есть люди, уставшие от своей болезни, психологически не готовые встретиться с проблемами и жизненными трудностями. Условно говоря, капризных пациентов очень много.
О зарплате для белых халатов
Были годы, когда мы очень мало получали, а наши финансовые возможности как граждан России были минимальны. За последние пять лет зарплата врача неплохо выровнялась. Человек в белом халате наконец-то стал получать достойную зарплату.
О хронической усталости и перезагрузке
Всемирная организация здравоохранения включила в перечень заболеваний состояние утомления. По закону, я в 41 год вышел на пенсию по старости — как космонавты или балерины. Сейчас мне 54, я до сих пор работаю, хотя закон в определенной степени защищает меня — правительство знает и понимает, насколько тяжела работа хирурга. Не каждый человек может бороться с усталостью, эмоциональной усталостью, поэтому среди нас есть люди, которые значительно раньше уходят из профессии.
Нередко я встречал, когда специалист высокого уровня говорит себе и всем «я заканчиваю карьеру». Раз в полгода мы проходим серьезный медицинский осмотр — и психологический, и общелечебного плана. С другой стороны, всем нам хочется работать, всем нам хочется продолжать приносить себе и людям пользу. Особенно — видя с позиции опытного хирурга ошибки молодых специалистов, которым нужно еще расти.
Многие хирурги занимаются рыбалкой, охотой, часто выезжают за рубеж на отдых, используют все возможности для снятия эмоциональной перегрузки. Отпуск, который нам дается — 50 дней — позволяет восполнять физические силы и эмоции. Я, например, люблю заниматься дачей — уставший, садишься за руль, уезжаешь на дачу, и ровно через час ты будто выспался.
О командной работе и общих заслугах
Говорить, что герой у выполненной операции один, нельзя ни в коем случае — я сам категорически возражаю против этого и учу своих докторов не забывать о помощниках, когда они рассказывают о своих достижениях. Мы ведь говорим — «хирург выполнил операцию», но он операцию провел не один, а в составе бригады. Ассистент всю операцию помогал ему исполнить его высший пилотаж, сопереживал о возможных осложнениях, операционная сестра, анестезиолог, сестра-анестезистка — без нее врач не проведет ни один наркоз, медицинские техники, которые обеспечивают грамотную работу аппаратуры и т. д. Даже одна простая операция — это действия около 20 человек.
Ни одна операция не повторяется: как говорят артиллеристы, из одной пушки можно стрелять 50 раз, но снаряд в одну воронку не упадет. Сколько бы мы ни видели одинаковых с виду людей с одинаковыми с виду заболеваниями, течение их болезни своеобразно. Есть немного циничная поговорка — все люди рождаются одинаково, а живут по-разному. Особенности образа жизни, нарушение больничного режима, эмоциональный фон — все это не всегда позволяет хирургам выйти на великолепный результат — слишком много обстоятельств, которые могут помешать.
История болезни не так уникальна, как индивидуальна. Часто это миг, несчастный случай, предугадать который просто невозможно. Человек, который всю жизнь был эффективен, физически сложен, абсолютно здоров, красив и элегантен — стал тяжелым пациентом, инвалидом, утратившим всё, что было в нем накануне. Сталкивается человек в это момент с самим собой — как никчемный, как обуза для близких и самого себя. Трудно психологически выйти из этого замкнутого круга без помощи врача.
О глотке новой жизни
В отделении мы принимаем на лечение разных пациентов, в том числе и людей без определенного места жительства, социально опустившихся.
Истории из жизни тех, к кому стучится смертьЭто грязные, неухоженные люди, которые давно не использовали средств гигиены, живут в нечеловеческих условиях, но тем не менее тоже болеют и нуждаются в помощи. Через несколько дней в больнице мы видим, что человек уже по какой-то своей внутренней позиции начинает улыбаться. Если я задам ему вопрос, когда он в последний раз улыбался, то он, наверное, и не вспомнит.
К моменту выписки через 10-12 дней этот человек, находясь в палате с социально адаптированными людьми, видит внимание к себе персонала — медсестры, кормилицы, санитарочки, которая меняет ему постель — он вновь возвращается в социум, снова становится человеком, который идет по отделению с улыбкой, блеском в глазах, расправив плечи. Он хочет жить так, как никогда раньше.
И его пробуждение ото сна — тоже достижение! Я, конечно, не знаю, куда ему дальше идти, как он будет жить, но это пробуждение для меня лично — большое достижение.
Беседовала Маша Русскова специально для интернет-газеты Newslab
