День святого Валентина, немного неожиданно ворвавшийся в российский календарь несколько лет назад, сразу был принят на "ура" и стал восприниматься как очередной зачет в личной жизни.
Куда пойти с девушкой в эти светлые для влюбленных дни? Театральная афиша в вашем распоряжении, молодые люди, ведь каждый спектакль, так или иначе о любви? В Оперном - "Евгений Онегин" и "Кармина Бурана", в Оперетте тоже "С любовью не шутят", а мой муж (под моим чутким руководством) повел меня по выложенной пластмассовыми сердечками дороге в Пушкинский театр. Милый!
Он идет в Пушкинском почти полтора года - этот странный, даже парадоксальный спектакль о любви. "Орнифль или сквозной ветерок" Ж. Ануя, поставленный осенью 2001 года режиссером Алексеем Литвиным. Вы еще не видели? Если нет - читайте дальше, если да - тоже прочитайте - будет о чем поспорить.
Трагикомедия Ж. Ануя - француза, попытавшегося открыть нам свое видение Казановы - человека-легенды, архетипа соблазнителя и певца любви, мужчины, превратившего любовную игру в искусство и посвятившего ей всю свою жизнь. Вот он - Орнифль - французский Казанова, баловень судьбы и любимец женщин в очень тонком и, я бы сказала, умном исполнении народного артиста России Алексея Исаченко.
Может быть, канун праздника св. Валентина обратил мое внимание на обилие влюбленных парочек в зале. Видимо поэтому в этот вечер спектакль воспринимался зрителями удивительно эмоционально. Например, наши соседи справа - жизнерадостный юноша и девушка, деловито расстегивавшая сапоги перед началом каждого действия, (как не вспомнить наших бабушек, бегавших в театр, трогательно неся под мышкой свертки с туфлями!) вначале настроенные довольно игриво, после спектакля уходили очень сосредоточенными и, как мне показалось, озадаченными.
Пьеса Ануя, сама по себе, просто великолепна. В ней, как в хорошем французском соусе, намешаны и жизнерадостный французский юмор, и подлинная грусть, цинизм на грани извращения и любовная патетика. Орнифль - престарелый, уже больной ловелас, безнадежно любящие его женщины, неожиданно объявившийся взрослый сын, любовь, ревность, месть, распутство и верность, мудрость и глупость? Вас шокирует философия Орнифля, меняющего женщин, как перчатки, сочиняющего фривольные стишки вперемешку с псалмами и сплавляющего надоевших любовниц своим друзьям? Причем тут любовь, скажете вы ? Но, вот странность, монолог о любви, вылетающий из уст этого исчадия ада, циника и фигляра - это настоящий гимн, манифест всех влюбленных, трогательный, откровенный, монолог, за который зритель готов простить ему все прегрешения, начиная видеть что-то наподобие нимба над этой лысеющей головой? И в этот момент, он - Орнифль (или Ануй?) вдруг пригвождает своего доверчивого зрителя последним циничным туше? (Как вам соблазнение невесты сына?) И побредет ошарашенный зритель к выходу, растерянно бормоча: "Ну так-то уж зачем? Сын все-таки?", - и будет еще долго размышлять, что это было. Ведь был же момент, когда поверили, когда смог он растопить сердце и вызвать сочувствие, так зачем же так-то?
Чудная пьеса! Настолько неоднозначная, что можно задать десяти зрителям вопрос, о чем она, и услышать десять разных ответов. И Ваш ответ, читатель, безусловно, не будет похож ни на один из этих десяти.
А для меня, накануне дня св. Валентина, это была пьеса вообще не об Орнифле, а о женщинах, тех, которые за ним, любящих и нелюбимых, с полными боли глазами, женщинах, чья жизнь лишь тень от его жизни. Немая и покорная любовь, не требующая ничего взамен, жертвенная и абсолютно ему ненужная. Вот они - служанка Ненетта (работа засл. артистки России Людмилы Михненковой, сумевшей создать очень психологически точный образ любовницы-матери), жена (в исполнении засл. артистки России Галины Саламатовой), любовь которой сыграна, на мой взгляд, настолько пронзительно, что порой этот тихий голос, произносящий страшные в своей безысходности слова, кажется криком, и секретарша мадемуазель Сюпо (актриса Елена Качкалова)? Работа последней показалась мне неубедительной. Слишком заметно было желание подчеркнуть комичность образа (жуткий наигрыш), в то время как за этим, на мой взгляд, потерялась трагедия этой эксцентричной старой девы, с ее разбитыми иллюзиями в отношении Орнифля, да и вообще любви.
Может быть, из-за этого несколько надуманной и натянутой показалась мне финальная сцена спектакля, именно спектакля, а не пьесы. Что-то в ней было искусственно и не вязалось с только что прошедшей пред глазами человеческой драмой (все мы - зрители, немного в душе режиссеры, в том смысле, что как не надо - видим, но как надо, к сожалению, не знаем.)
Но, так или иначе, образы этих женщин запали мне в душу и зазвучали в ней удивительно красивой и грустной мелодией. И эта лирика - подлинная поэзия бесталанного поэта Орнифля, которая придает всей нашей жизни цвет и запах, и без которой, наверное, не было бы ни Казановы, ни Ануя, ни театра, ни дня св. Валентина?
Кристина Штучкина
