Перфект (лат. perfectum — совершенное,
совершённое) — глагольная форма,
означающая актуальность для настоящего
момента некоторого завершённого (или
даже незавершённого, но начавшегося в
прошлом).
Был такой лозунг советских времён. Вызывал в своё время кучу усмешек и ехидных замечаний. Тем не менее, кое-что важное нам от тех времён осталось: театр оперы и балета, концертные залы. Тем более, что нынче их капитально отремонтировали. Однако же главную усмешку вызывали не сами лозунги, а то, что вокруг этого творилось в Красноярске. В общем, сразу скажем, что ничего особенного не творилось, но, по факту, то превращение шло как-то уж очень медленно и совсем не туда. Ну, то есть, (вполне себе мичуринская) идея насаждения эстетически высоких образцов культуры особых всходов не давала. Я отчётливо помню, как ныне покойный В.С.Соколов организовал концерты симфонического оркестра в колодце матфака. Концерты были, а вот с культурой всё стояло незыблемо.
И тут случай (случай, прямо скажем, какой-то фантасмагорический; но об этом отдельный рассказ) затащил меня в Малый концертный зал. На малый, как легко догадаться, концерт... Малый во всех отношениях: это был дуэт — гитара и виолончель. Лауреаты, дипломанты и победители. Дмитрий Илларионов (Москва) и Борис Андрианов, что характерно, тоже Москва; первый играл на гитаре, второй — на виолончели. Возможно, эти исполнители действительно добились успеха; пожелаем им дальнейших удач. Но музыка, которую они играли, честно говоря, была скучной. Она позволила им предъявить свои способности публике. Но не более того.
В остальном там было много чего того, мичуринского... Начиная от стишат, которые читались перед каждым произведением. Стишата были, откровенно говоря, суконные. С натужными рифмами, какими-то диковатыми образами и совершенно бесцельные. А главное — очень уж косолапые... Ну, да бог с ними, со стишатами! В конце концов, не они были главным на этом концерте. Они даже добавляли специфического шарма советских лет. Опустим даже уникальные перлы конферанса типа «они являются владельцами победы на конкурсе». Да, вот так: владельцами победы. И совершенно точно — не автомобиля.
Короче, и с музыкой, и с её антуражем всё было мило и навевало воспоминания о студенческой молодости. «Таки причём здесь превращение?» — спросит дотошный Читатель; тем более, что их тут ходит малыми группами. А притом, скажем мы ему прямо в его широко раскрытые глаза, что другим было самое главное — вот публика точно была другая. Ну, или если угодно — она стала очень сильно какая-то старорежимно прежняя. Но в любом случае — другая. Не красноярская.
Нет. Конечно, они все были из Красноярска. Было их человек четыреста — зал был полон и даже балкон. Но они точно не были такими, как те, в моей студенческой молодости. Или которых я позже видел здесь, в Красноярске. На различных концертах, куда меня судьба заносила. Я не говорю об одежде — едва ли каждый пятый был в реальном вечернем костюме или вечернем платье. Я вот точно не был. Так вот. Самое главное. Все четыреста человек сидели и слушали всю программу так же тихо, как это делают самые чопорные старухи Вены на концертах в императорском зале Венской консерватории. Старух этих я видел неоднократно.
Вот это было самое сильное впечатление от концерта...
Михаил Садовский
