«Лучше, чем секс», Хантер С. Томпсон

«Не каждый человек спокойно мирится с мыслью, что политика — преступное пристрастие. Но это так. Они наркоманы, и они преступники. Они лгут и жульничают, и крадут — как все джанки. А когда их охватывает неистовство, они способны пожертвовать всем и всеми, чтобы удовлетворить свою жестокую и тупую страсть. И лекарства от этого не существует. Это образ мысли, присущий наркоманам.»

Уж в чем-чем, а в политике и наркотиках Хантер С. Томпсон разбирался. Психопат, параноик, пассионарий и попросту самый главный и самый безжалостный критик эпохи. Самозваный доктор журналистики, обладавший редкой харизмой и способностью выкручиваться из любой заварушки, будь то пьяный дебош в провинциальном баре или незаконное проникновение на президентский самолет. Наркоман и преступник, чьи гонзо-репортажи ждали самые авторитетные издания. В общем, про Акулу Ханта можно говорить бесконечно, только повод дай. А он как раз есть. «Лучше, чем секс» — впервые изданная на русском книга Томпсона про президентскую кампанию 1992 года.

«Старый дегенерат все никак не угомонится» — примерно так в свое время встретила книгу реакционная американская критика. Отечественная критика, хоть трижды прогрессивная ее часть, рискует не встретить книгу совсем. Перевод творения почти 15-летней давности. Автор, про которого, кажется, сказано все. Мода на которого прошла в 90-е, как «прошли» журналы «Ом» и «Птюч». К тому же, для русского читателя политическая кухня США начала 90-х — не самая животрепещущая фактура. Сотня имен, что-то говорящих разве только матерому политологу, бесконечная череда датированных микрособытий предвыборной гонки. Все, конечно, так, и аромат «жареных фактов» незнакомому с контекстом может показаться слишком утомительным. Однако «старый дегенерат» — как раз тот случай, когда авторские намерения пробивают любую академическую разницу.

Свято веря, что «политика — искусство управления своей средой», Томпсон занимается тем, чем и должен заниматься основатель гонзо-журналистики — агрессивным вспарыванием ленивого общественного брюшка. Книга состоит из трех неравнозначных частей, каждая глава собрана из разноформатных текстов. Тут статьи и заметки Томпсона для различных изданий, обрывки новостей, факсимильная переписка (факс — бесконечно любимое Доктором Гонзо средство общения), воспоминания, репортажи — все складывается в одну картину. Местами дикую: Акула Хант принуждает Хиллари Клинтон передать ведение литературных дел своему редактору Линн Эсбит. Потому что он так и не привез Эсбит госпожу Хиллари в подарок на день рождения. «Пожалуйста, помоги мне, Хиллари. Линн порочная и красивая, и могущественная — и теперь она издевается надо мной, потому что я потерпел неудачу». Местами смешную: «он схватил корзину с картофелем фри обеими руками, погрузил туда свое лицо и начал издавать тихие, фыркающие звуки…- Легче, губернатор, легче, сказал он очень вежливо — позвольте помочь вам с картофелем, Билл. Черт возьми, мы все проголодались» Джен с улыбкой потянулся за наполовину опустевшей корзиной, но Клинтон резко одернул ее и, не говоря ни слова, прижал к своей груди. Ладно, подумал  я. Ситуация становится все более странной, еще чуть-чуть, и мы все отправимся в тюрьму — поэтому надо расслабиться и вести себя нормально». Причем в случае с Хантером вопрос о правдивости его импрессионистских баек неуместен. «Неудивительно, что бедные ублюдки из поколения Икс потеряли чувство юмора в том, что касается политики. Некоторые вещи не смешны для обреченных, особенно, если эти обреченные только что выбрали президента, у которого вообще нет чувства юмора».

Он оборонялся от закосневшей морали «поколения свиней» не из партера массовой культуры, как это нынче принято, а из задорной галерки киника. Доктор Томпсон — это мастурбирующий на площади Диоген, только вместо античной ратуши перед ним монумент Вашингтона, а вместо Анаксимена Лампсакского — Никсон, Буш, кандидатур много. И за пазухой у этого маньяка всегда припрятана селедка для завравшегося демагога. «Некоторые люди скажут, что слова типа мразь и гниль нельзя использовать в Объективной Журналистике — что соответствует истине, но они не принимают во внимание одни важный момент. Именно слепые пятна, специально встроенные в Объективных законах и догмах, позволили Никсону проскользнуть в кресло президента»

Его грубый смех не нацелен на мировую с агрессором. Он не создает лакуны стеба, в которых обе стороны могут вдоволь отсмеяться — скорее наоборот. У Хантера С. Томпсона свой День Выборов «Последний, омерзительный оргазм в любой политической кампании… Никто, кроме меня, не знает почему. Нет. Это ложь. Есть другие. Но их немного. И большинство из них уже покинули нас, хорошо это или плохо» После самоубийства Хантера выяснилось, что это скорее плохо, чем хорошо. «Лучше, чем секс» — одна из главных в этом году книг «про политику» на русском языке. И это не столько преувеличение, сколько повод задуматься.