Медиакратия – популярное слово. Считается, что СМИ – страшная сила, и некоторые говорят уже о засилье «четвертой власти». С указанием на то, что три ветви власти прямо или косвенно выбираются населением, а «четвертая власть» назначает себя сама. Мало того, что власть, так еще, получается, вопиюще недемократичная… Есть еще более емкое слово – «нетократия». Это уже целый концепт, куда медиакратия прописана частным случаем.

Призрак нетократа

Авторы теории – два шведа, относящие себя, разумеется, к «нетократии». Речь идет о новой модели господства. Переводится как власть сетей и «сетевиков». Если индустриальное общество, будь то социализм или капитализм, стоит на власти менеджера-администратора, то постиндустриальное вызывает к жизни и власти новые фигуры, новый правящий класс. На смену «буржуазии» и «бюрократии». Отношение между старым и новым примерно то же, что между феодалом и буржуа.

«Нетократия» стоит, прежде всего, на эксклюзивном доступе к информации, умению с ней работать и включенности человека в «правильные» сети. Если некогда мир задыхался от нехватки информации, то сейчас он, похоже, готов загнуться от ее переизбытка. Однако 95 процентов информационных потоков в том же Интернете – откровенно мусорные. Это либо «развлекуха», либо «деза» – блюда для нового подчиненного класса, идущего на смену пролетариату, так называемому консьюмерату. При этом в консьюмерат – массу потребителей массовой продукции – могут войти и вполне обеспеченные люди. На горизонте истории: буржуа и чиновники становятся объектом манипуляции со стороны нетократов. Умеющих, прежде всего, вычленять в мусорных потоках действительно ценное. Объединенных в сети влияния.
Медийная верхушка, по теории шведов,– яркий пример как раз нетократии. Дискредитация политики в развитых странах Запада – ее рук дело. С каждым десятилетием, начиная с середины двадцатого века, все меньше людей ходит на выборы. А почему? А потому что медиа, испытывая классовую ненависть к чиновникам и политикам, выставляют их клоунами и «андроидами». И, самое забавное, они становятся таковыми… И реальная власть куда-то утекает от них… Так некогда теряли свой статус древние аристократические роды. Но, теряясь, власть обязательно собирается в ином месте.

Держатели мира

Так оно выходит по модной теории: книга «Нетократия» уже вошла в классику научно-популярной литературы. Приятно, конечно, чувствовать себя нетократом хотя бы в потенции и хочется сказать двум шведам спасибо – за подогрев мании величия любого рядового медийщика. Но что-то удерживает. Может быть, чувство реальности?

Есть ощущение, что нигде в мире медиа еще не играли свою игру. СМИ всегда отрабатывали заказ, выставляемый им подлинным ядром элиты данного общества. Где-то это были олигархические группы, где-то номенклатурные кланы, где-то остатки аристократии, раскиданные по клубам, где-то силовики. Чем ближе к гипотетическому центру влияния – тем сильнее напряжение заказа. Может быть, не явного. Березовскому, например, хватало ума не создавать ощущения «отработки» у каждого, кто трудился в его конторах. Или, скажем, «Комсомольская правда» – парадоксальная на сегодня штука: с одной стороны, классический и классный таблоид, с другой стороны – главный на сегодня печатный рупор Кремля, т. е. официоз по мессиджу и таблоид по интерфейсу – российское ноу-хау. Но вряд ли каждый журналист «Комсомолки» чувствует себя лично рупором.
Самый главный и самый неявный заказ: СМИ, как правило, воспроизводят духовные предпосылки того социального строя, в котором они работают. Потому что стремятся к успешности, а успешность – она в логике текущего строя. Играя же в некой логике, прежде всего, поддерживаешь саму игру. Так что, независимо от конкретных хозяев, СМИ обычно на стороне абстрактных «хозяев» как таковых. Особенно СМИ «успешные» и «национальные».
Чем ближе к маргинальной зоне, тем больше, наоборот, независимости. Нет прибыли – нет хозяев. Хочешь писать свободно – пиши листовку. Ксерокопируй. Или сразу на заборе, чтобы не тиражировать.

Как нам обустроить

Но можно ли как-то поиграть в нетократию? Или, беря частный случай – в медиакратию? Понятно, что этого нет. Пресловутое «чувство реальности» подсказывает, что к этому даже не приближается. Но если попытаться приблизить? Так, чтобы медиа выражали свой собственный «классовый интерес» и свобода не выносила тебя в маргинальные зоны?
Предпосылки к тому даны. Маркс писал о «власти посредника»: о том, как мост становится центром (Христос как посредник между Богом и человеком важнее Бога, священник как посредник между Христом и людьми важнее Христа и т.п.).

СМИ – посредник уже по определению. Добавим словами Ницше: «Фактов нет, есть только интерпретации». Посредник, связывающий общество с ним же самим, обладающий властью над интерпретациями или, иными словами, над фактами… Теоретически – притязание на господство в дивном новом мире тут есть. Как нам обустроить тот мир? Первое: полемика между государственной и частной формами собственности решается отменой того и другого. Собственность должна быть только личной. Именно это, а не госкапитализм, имел в виду еще Маркс. Собственность на СМИ – в первую очередь. Этим устраняется отчуждение, даже если большинство медийных проектов при том погибнут. В оставшихся власть будет принадлежать исключительно самим редакциям.
Второе: права медийщиков закрепляются институционально. Допустим, чиновник не имеет права отказать в ежемесячной встрече с журналистом Х, а журналист имеет право послать любое лицо, желающее с ним встречи. Далее: официальное лицо, не ответившее на вопросы медиа, подпадает под административную ответственность, в перспективе переставая быть официальным лицом. Далее: никто не имеет права визировать журналистские материалы. И так далее. Речь идет о пакете неких законов, ставящих журналиста в привилегированное положение относительно всех его контрагентов и возможных кураторов. Третье: размежеваться, наконец-таки, по идейным мотивам. В России, как это ни странно, нет партийных (в широком смысле этого слова) СМИ. Есть СМИ, ориентированные на группировки и персоналии, но почти нет СМИ, ориентированных на порядки идей. Между тем, это самый разумный и естественный путь сегментирования рынка: дать социал-демократам свои издания, правым консерваторам – свои и т. п. В предельном случае это был бы проект порождения в стране публичной политики – через медиа. Проект, в котором можно было видеть свою миссию и черпать свою силу. Становясь чем-то большим, нежели «средство информации».

Александр Силаев