В ролях: Сергей Пускепалис, Леонид Броневой, Светлана Камынина
Продолжительность – 110 м
Главный герой «Простых вещей» анестезиолог Маслов (Пускепалис) неумолимо напоминает то Бутусова, то Васильева. Впрочем, в нем и впрямь сквозит нечто хоть усталое, но все еще рок-н-ролльное. Вот он приглушает гимн теперь уже РФ на выкрашенной в отвратительный зеленый кухне. Вот делит унылую питерскую коммуналку с кавказцем-водителем, ветхой старушкой и женой. Вот раз за разом прикладывается к всегда имеющейся за пазухой бутылке. Вот получает в табло и по-христиански не дает сдачи.
Врач Маслов – совершенный антигерой. Он измученный, небритый, пыльный. Он кричит на жену, непрерывно пьет, пьяным садится за руль, у него отбирают права. Перед нравственным выбором колеблется и истерит. Все у него как у всех: блондинка на работе, дочь убежала из дома, денег нет, все достало, еще и жена-дура рожать собралась.
Кино анонсируется как следующее лучшим традициям ностальгического советского и современного европейского кино. Под советской традицией, видимо, имеется в виду блистательный Леонид Броневой, поскольку ничего советского (кроме разве что уже упомянутого отвратительного зеленого) более в картине не замечается. Европейскость также в его, Броневого, линии – человек на грани жизни и смерти ведет с ускользающими днями последний диалог. Такого добра навалом в любой серии а-ля «Другое кино». Броневой, конечно, предсказуемо задвигает игру остальных на задние полки. Кстати, режиссер отмечает, что роль артист практически полностью писал для себя самостоятельно. Каждое появление Броневого в кадре – очарование, застывающее где-то между глоткой и ключицами. Нельзя также не заметить, что и Пускепалис – обаятельная достоевская сволочь, и Камынина, которой досталась едкая, уверенная баба, необыкновенно хороши.
Что еще захватывает, так это операторское жонглирование недосказанностью кадра. Вот мы слышим, как руки отсчитывают деньги, но не видим их, вот вместе с героем складываем паззл реальности, приходя в себя после столкновения с машиной… Тем не менее при этом – и навязчивое обилие крупных планов, которое еще можно счесть за интересную фишку, и совершенно уже ушедший в дурновкусие непрерывный тремор камеры, ложная документалистика.
Со всем этим добром картина огребла сразу пять наград на прошедшем «Кинотавре»: приз кинокритиков, лучшие мужские роли первого и второго плана, лучшая режиссура и лучший фильм. Победа Попогребского по столь многим аспектам, в общем-то, объяснима. Абрис картин, любимых русскими кинофестивальными критиками, прост как селедка. Кошелек пуст, у родителей-лузеров неблагодарные дети, идет дождь, а главное, как сказал бы мальчик-пессимист из «Детсадовского полицейского», – «мы все умрем». Вроде бы актеры молодцы, вроде бы оператор не идиот, и жизненно, и с юмором. А общее ощущение от такого кино хорошо передает сцена из тех же «Простых вещей» – когда грузины (кажется, грузины) красиво поют в дешевом китайском ресторане. Поют – заслушаешься, голоса горские – ахнешь, но, господа, зачем вы здесь? Что за ножницы между потенциалом и тем, где он в итоге выплескивается?
Если подводить итоги, получилось ли кино о кризисе среднего возраста, депресняке и том, что все плохо? Да, и прекрасное. Лучше не заглядывать за дрожащий, выхватывающий случайные детали кадр – там все наверняка хуже и грустней. Неуместно позитивный, будто прилепленный цветным скотчем сюда, финал тому только доказательство. Но вышло ли трогательное кино о мелочах жизни, о том, что жизнь продолжается, переходит от старшего поколения к жителям животов беременных мам, о том, что старый еще может спеться с молодым? Определенно нет.
Александра Зет
