Небольшой анонс — в следующих текстах о «Золотой маске» расскажу о спектаклях Петра Фоменко и Сергея Женовача, Николая Коляды и о магнитогорской «Грозе» в постановке Льва Эренбурга. Но прежде не могу не поделиться своими впечатлениями, как показался на фестивале наш театр им. Пушкина. Некоторые заметки в дополнение к тому, что написала для «Вечернего Красноярска».
На выезде пушкинцев я лично прежде не видела. А на «Золотой маске» краевая драма вообще впервые — было заметно, как волновались актеры. К тому же их отъезд на фестиваль совпал с трагическим событием — смертью актера Николая Бухонова… И хотя в конкурсном спектакле, «Чайке», он не был занят, это не могло не отразиться на общем состоянии всех его коллег.
Да и сцена московского театра им. Пушкина, где показывались красноярцы, оказалась для «Чайки» несколько некомфортной. Но только вначале — очень скоро действие потекло, как по маслу. И уже к концу первого акта то, что площадка неродная, как-то не ощущалось. Во всяком случае, из зрительного зала.
Правда, в финале не обошлось без анекдотичной накладки. У Рыбкина Маша, узнав о самоубийстве Треплева, тоже кончает с собой — пронзает себя ножом. Правда, на премьере все было, как в пьесе — она просто падала без чувств. Самоубийство Маши логично появилось в спектакле благодаря органике первой исполнительницы этой роли Екатерины Соколовой. Потом, с уходом актрисы в декрет, Машу стала играть Людмила Каевицер. Но в ее исполнении этот жест выглядел откровенно вычурным и аффектным. На показе в Москве (на «Золотую маску» почему-то поехала Каевицер, хотя Соколова тоже там присутствовала, но как зрительница) никакого самоубийства Маши не последовало — она упала в обморок. И что вы думаете? Меня угораздило поздравить режиссера: «Как замечательно, Олег Алексеевич, вы учли разницу в индивидуальностях актрис!» Нда, можете себе представить, что я услышала в ответ… Как оказалось, нож куда-то нечаянно смахнули в предшествующей сцене. И в нужный момент актриса его просто не обнаружила — пришлось импровизировать. Остается только догадываться, в какой шквал эмоций это потом вылилось за кулисами.
«Похороните меня за плинтусом» тоже шел на большой сцене театра им. Пушкина, для его показа прямо на сцене поставили зрительные ряды. Если не считать проблем с акустикой (а в некоторых местах актеров было слышно с трудом), спектакль прошел просто отлично.
Как потом с сожалением высказались присутствовавшие на нем критики, жаль, что он не попал в конкурсную программу. Собственно, «Плинтусу» не хватило всего одного голоса при экспертном отборе. Явная несправедливость судьбы… Тем более что в этот раз, как отметила член жюри Дина Годер, конкурсные спектакли большой формы на «Маске» почему-то были гораздо интереснее, чем малой. Вот и непонятно: то ли действительно в прошлом году режиссеры активнее осваивали большую форму, то ли отбор в малой оказался столь противоречивым… А «Плинтус» — утверждаю с полной ответственностью — мог бы, по меньшей мере, побороться в номинации за лучшую женскую роль. В Москве равнодушных к работе Галины Саламатовой просто не было (а в Красноярске — тем более). Если кто до сих пор не посмотрел «Плинтус» — непременно сходите и убедитесь сами. Счастье, что в Красноярске есть такой замечательный спектакль, с просто фантастическими актерскими работами. Что отметил и сам автор повести Павел Санаев.
Елена Коновалова
