Реформой по форме

Восемь месяцев российская армия сражается сама с собой

Девятого мая, во время последнего парада в честь Дня Победы, миллионы глаз следили за странной картиной — по Красной площади медленно двигался автомобиль «Чайка» с человеком в гражданском черном костюме, который на фоне стройных рядов сотен военных выглядел если не белой вороной, то черным лебедем. Этот яркий образ можно считать символом военной реформы, которая разворачивается в российской армии с осени прошлого года, — министр обороны Сердюков против миллионов мужчин в погонах, с лампасами и другими знаками воинского отличия. Но, как известно, и один в поле воин, если ладно скроен.

Военная реформа, объявленная в октябре прошлого года, продолжает будоражить умы кадровых военных, но удивительным образом оставаться вне поля зрения остальной части населения. Понятно, что большинство гражданских отвлечены мировым финансовым кризисом и вопросы боеготовности вооруженных сил Родины волнуют их куда меньше, чем текущий курс доллара и сокращение зарплаты. Но и сами военные всячески стараются избавить общество от лишних эмоций в этом направлении. Не случайно же начальник Генерального штаба ВС РФ в ноябре прошлого года подписал директиву «О недопущении разглашения сведений о реформировании Вооруженных сил РФ» — значит, не хотят люди в погонах, чтобы мы обсуждали их внутренние дела?

Впрочем, шила в мешке не утаишь, и информация о грядущем сокращении вооруженных сил (и всего, что с ними связано) уже даже не просачивается в информационное пространство, а льется широкой рекой. В принципе, это тоже способ борьбы за сохранение конфиденциальности — чем больше разного рода сообщений о военной реформе появляется на страницах газет, тем сильнее размывается суть происходящего. И такие новости, как открытое письмо преподавателей и ветеранов Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского, обвиняющее министерство обороны в развале научного потенциала армии, или митинги военных в Бердске и Владивостоке против военной реформы, прошли для большей части общества незамеченными. Давайте же попытаемся разобраться, что происходит в непобедимой и легендарной, в боях познавшей радость побед…

Гладко было на бумаге…

Давайте оттолкнемся от цитаты заместителя министра обороны генерала армии Николая Панкова из его февральского интервью на «Эхе Москвы» — в нем, кажется, есть то самое рациональное зерно, которого так не хватает многословным рассказам о сути грядущей военной реформы. Итак: «Первое: мы должны двигаться в направлении повышения конкурентоспособности военной службы на рынке труда со всеми вытекающими отсюда последствиями. Второе направление — это перевооружение нашей армии. Без комментариев, архиважный вопрос. И третье направление — это направление к частям и соединениям постоянной готовности. Наша цель — чтобы все соединения и воинские части были в постоянной готовности. Способные по приказу решать поставленные перед ними боевые задачи».

Есть вопросы? Кажется, нет. Все просто и понятно. Стране действительно нужна сильная, престижная, компактная, боеспособная современная армия. И с этим никто не спорит. Вопрос в том, как сделать эту армию из той, что досталась нам в наследство от Страны Советов и, при всем к ней уважении, за четверть века, прошедшие с начала перестройки, изменилась крайне мало. Отсечь все лишнее — логично же? И сэкономленные средства направить на качественное изменение финансирования оставшейся части. Вот этим Минобороны уже почти 9 месяцев и пытается заниматься.

Дальше цифры. О начале реформы министр обороны Анатолий Сердюков объявил 14 октября. Основное в ней — переход от дивизионно-полковой структуры войск и штабов к бригадной. В результате общая численность вооруженных сил почти не сократится — с 1,13 миллиона до 1 миллиона человек. Но только в Сухопутных войсках к 2012 году число частей и соединений уменьшится с 1890 до 172 (в 10 раз!). Офицерский корпус сократится с 315 тысяч до 150 тысяч человек (в 2 раза!). При этом число лейтенантов вырастет с 50 тысяч до 60 тысяч, а аппарат Минобороны уменьшится в два с половиной раза, ликвидируют институт прапорщиков и мичманов.

Только сокращением офицерского корпуса дело не ограничится. Серьезные изменения ожидают систему военного образования. На сегодняшний день в России существуют 65 военных учебных заведений: 15 военных академий, 4 военных университета и 46 военных училищ и институтов. На их базе планируется создать 10 системообразующих вузов, включая 3 военных учебно-научных центра, 6 академий и один университет. Весьма ощутимой будет реформа для военно-медицинских структур, равно как и для самих врачей в погонах. Их численность сократится примерно на 30 процентов. Многие должности станут гражданскими. Значительно уменьшится и количество госпиталей — со 195 до 129, а также военных поликлиник — со 124 до 41. Кроме этого, будут ликвидированы 5 санаториев и домов отдыха Минобороны РФ, а также 17 лазаретов. Планируется, что до 2013 года будут закрыты все военно-медицинские институты.

…да забыли про овраги

В экономике это называется красивым словом «оптимизация» — сокращение всего лишнего, неэффективного и перераспределение функций среди оставшихся сотрудников для более эффективной загрузки персонала. Но что хорошо для алюминиевого завода, не факт, что приемлемо для национальной корпорации, чьи филиалы разбросаны по всей стране. Тем более что работники компактно проживают в не самых крупных городах, имеют доступ к оружию и в большинстве своем не обладают профессией, дающей возможность сменить место работы, но сохранить специальность — не в армию же соседних государств им подаваться?

Понятно, что всех этих людей, а в ближайшие несколько лет в армии планируется сократить около 250 тысяч офицерских должностей, включая 200 генеральских, нельзя просто взять и выставить за дверь. И министерство обороны с самого начала реформы решительно заявляет, что всех отправляемых в запас и отставку обеспечат жильем и выходными пособиями, а также помогут им в трудоустройстве. Но здесь самое время вспомнить о том самом финансовом кризисе, который, с одной стороны, вроде бы отвлекает внимание населения от военной реформы, а с другой стороны, сильно затрудняет финансирование этой самой реформы. Очень сильно.

Начнем с главного — квартирного вопроса, который вопреки словам классика испортил не только москвичей. Президент поставил министру обороны задачу обеспечить всех увольняемых в запас военных постоянным жильем до конца 2010 года. В своем недавнем выступлении перед депутатами Госдумы Владимир Путин заявил, что в 2009 году для военнослужащих приобретут 45 тысяч квартир. По его словам, это означает, что в конце 2010 года военнослужащие, а также граждане, уволенные со службы, «будут полностью обеспечены постоянным жильем». Впрочем, эксперты приводят другие цифры — сокращаемых в запас среди бесквартирных офицеров 90 тысяч. И как будет решаться эта проблема, пока неясно. В бюджете 2009 года выделены средства на закупку всего 18 тысяч квартир для военных. Нуждающихся в жилплощади сейчас более 130 тысяч. Из года в год цифра практически не меняется, поскольку освободившиеся места занимает очередное пополнение. Опять же жилье для военных приобретается там, где дешевле: в Сибири, на Дальнем Востоке, в Татарстане и Башкирии, и попадающих под сокращение офицеров центральной части России такая перспектива, понятно, не радует — мало того что работы лишился, так и привычного места проживания — кто ж обрадуется?

Самое сложное в этой ситуации — найти правых и виноватых. То есть при желании это сделать достаточно просто — у военных виноваты гражданские, и наоборот, но на самом-то деле понять можно каждого. И министра обороны, который пытается навести порядок в доверенном ему ведомстве, руководствуясь принципами здравого смысла и рецептами, проверенными в той же экономике. И генералов, которых подчинили гражданскому, а тот замахнулся на святое — на порядок (!) в армии, складывавшийся не годами, а десятилетиями. И кадровых офицеров, которые вдруг оказываются лишенными профессии, работы, места проживания и принять этого не могут, какими бы государственными интересами это ни объяснялось. А тут еще этот кризис, стремительно сжирающий Стабфонд, который, по прогнозам экспертов, закончится раньше, чем первый этап военной реформы.

Как с этим со всем теперь быть? Продираться к поставленной цели — сильная, престижная, компактная, боеспособная современная армия, помните? — не считаясь с потерями, обидами и протестами? Или остановить все до лучших времен, когда и денег в бюджете будет больше, и подготовительная работа на местах будет проведена? А может быть, выбрать некую облегченную версию реформы и резать хвост кошки по частям? Вопросов, как обычно, больше, чем ответов. Нам же остается только настороженно наблюдать за происходящим — права на вторую ошибку нет не только у саперов, но и у авторов военной реформы. Второго шанса может и не быть.