Помните льюис-кэрролловскую Алису, внезапно открывшую зависимость человеческого поведения от употребляемой пищи: «от лука — лукавят»? Насколько она была близка к истине?
Лук тут, бесспорно, замешан. Но какой лук — вот в чём вопрос. Слезоточивое растение, в старославянском языке имеющее название лоукъ, которое, как явствует из словаря Фасмера, заимствовано из древнегерманского lauka, к лукавости никак не относится.
Другое дело оружие лук, из которого стреляют. Это слово происходит от старославянского лѫкъ, и буквально означает «гнутый, изогнутый». Лукой же встарь называли (а возможно, где-то и до сих пор называют) изгиб реки. Соответственно, лукавая — река, у которой много лук, русло которой сильно извивается в своём течении. Затем так стали называть изворотливых людей — так у нашего прилагательного появилось значение хитрости, обмана. Ну и, разумеется, главным лукавым, который постоянно кого-то «попутывает», в качестве эвфемизма стали называть дьявола.
