Фондо-ментальная лженаука

Узок круг этих эволюционеров, страшно далеки они от народа

Почему в Красноярском крае нет ни одного вуза, который бы имел статус инновационного? Потому что это никому не нужно. Точнее, это не нужно тем, кто может активно влиять на принятие необходимых решений. Тем, кто стоит у руля претендующего на активную научную деятельность Сибирского федерального университета и фонда науки. Любопытно, что у этих людей много общего.

Как известно, тема модернизации экономики, а отсюда — тема инноваций сегодня возведена в ранг государственной политики. Есть два пути развития новаторских решений. Один — привлечь все возможные ресурсы, то есть все мозги, академические институты и вузы, способные предложить что-то принципиально новое. В этом есть смысл хотя бы потому, что в таком случае рождается момент соревновательности. Даже если вчера тебе нечего было предложить, сегодня ты просто из чувства профессиональной ревности напряжешь все имеющиеся извилины и хотя бы начнешь что-то искать. Постановка общей задачи для всех рождает своего рода синергетический эффект.

Есть и второй путь — отдать новую перспективную тему проверенным структурам. Их может быть немного — одна-две. Если две, то связанные друг с другом не формально, так идейно. В любом случае — и в первом, и во втором — новые проекты рассматриваются на конкурсной основе. И, конечно, стоят денег. Деньги, особенно бюджетные, осваивать удобнее в одиночку. В крайнем случае — на пару.

В Красноярске есть краевой фонд поддержки научной и научно-технической деятельности. Как легко понять из названия, он-то и призван заниматься инновациями. И призван давно.

Перелицовка

26 марта прошлого года был ликвидирован краевой фонд науки. Это случилось потому, что его деятельность как некоммерческой организации вступила в противоречие с изменившимся законодательством. Фонд финансировался из краевого бюджета, а Бюджетный кодекс, претерпевший изменения, запретил содержать некоммерческие организации за счет бюджета. На смену некоммерческой организации пришла солидная аббревиатура КГАУ — краевое государственное автономное учреждение. И называться фонд стал тоже по-другому: фонд поддержки научной и научно-технической деятельности. Как говорил тогда депутат ЗС края и председатель экспертной комиссии наблюдательного совета фонда Василий Моргун, содержательная часть работы организации тоже меняется. «Прежний фонд, так исторически сложилось, был сосредоточен на фундаментальных направлениях науки. Новая организация будет более серьезно оснащена технически и нацелена на достижение результатов в прикладных областях науки. Соответствующим образом будет увеличено финансирование», — говорил депутат. Все правильно: ставка на прикладные области науки — нынешний курс российского правительства и президента страны, и ничего неожиданного в этом нет. Если этого не делать, и финансирование вряд ли увеличат.

Правда, главный эксперт фонда был не совсем точен. Потому что значительно раньше, 5 ноября 1992 года, когда, собственно, и создавался фонд, смысл его деятельности определялся так: «Основная задача фонда — поддержка наиболее перспективных научных исследований и разработок ученых края на основе тщательно построенной процедуры экспертизы и отбора подаваемых на конкурс проектов. Это определило как основные направления деятельности: гранты на фундаментальные исследования, образовательные гранты, конкурсы прикладных научно-технических разработок, поддержку проведения научных конференций, стипендии и премии для молодых ученых, — так и структуру фонда, в которой четко разделена компетенция всех органов». То есть фонд науки (его по-прежнему называют так, хотя официальное наименование сменилось больше года назад) был изначально нацелен на поддержку не только фундаментальных исследований, но и прикладных. Возможно, это не принципиальный факт. Но странно, что председатель экспертной комиссии его не знал.

История

Как рассказал заведующий отделом моделирования неравновесных систем Института вычислительного моделирования СО РАН доктор физико-математических наук Михаил Садовский, инициаторами создания краевого фонда науки — уникального, кстати, для России начала 90-х — были тогдашний председатель крайсовета Вячеслав Новиков и красноярский ученый Александр Горбань (ныне живет в Великобритании, директор Центра прикладной математики). Логика, по версии Садовского, такова:

— В начале 90-х годов и академическая, и вузовская наука сильно просели. Вот и появилась идея — хоть как-то поддержать людей, занимающихся наукой. Не контору, а именно физических лиц.

Появилась строка в краевом бюджете, предполагавшая финансирование этой некоммерческой организации. В разное время фонд существовал по-разному, все зависело от того, кто руководил им. Так или иначе, ученым как-то помогали. Выделялись деньги на исследования, молодым ученым предоставляли трэвел-гранты на поездки для участия в научных конференциях, выплачивали дополнительные стипендии. Наиболее эффективно, по словам Садовского, фонд работал во времена, когда его исполнительным директором был Александр Франк. Он не только постоянно занимался тем, что теперь называется GR, то есть «связывал» возможности власти с интересами людей науки, убеждая чиновников и депутатов поддерживать ученых, но и строго следил за тем, чтобы гранты получали те, кто действительно их заслужил.

Позже, когда Франк ушел с должности директора фонда, времена изменились. Сократилось финансирование, а значит — уменьшился объем поддержки научных разработок. Но важно не то, что происходило с фондом несколько лет назад. Важнее — что он представляет собой сегодня, после изменения статуса.

Действительность

По существу и статус, определяющий не более чем юридическую форму существования структуры, здесь ни при чем. Но такова уж российская действительность: любая перемена статуса почти неизбежно влечет за собой определенные содержательные изменения.

Вот что характерно: с кем бы мы ни пытались связаться в процессе подготовки этого материала, большинство респондентов, имеющих самое прямое отношение к деятельности краевого фонда науки (особенно если они — потенциальные грантополучатели), соглашались на общение лишь в самом крайнем случае, и то — на условиях строгой анонимности. Почему — понять достаточно просто.

Как рассказал «ВК» один из таких собеседников, его в работе фонда смущает главным образом вот что.

— Заявки на финансирование проектов проходят предварительную селекцию, которая выстроена так, что вполне может сыграть роль коррупционного инструмента, — рассказывает собеседник. — Второе — сама система проведения конкурсов крайне непрозрачна. А значит, тоже может нести в себе коррупционную составляющую. Третье — выделяемое финансирование по сути своей вовсе не поддержка предлагаемых проектов, а возмещение затрат. То есть ты сначала должен взять кредит, на заемные средства что-то сделать, потом представить экспертной комиссии кучу бумаг — и только после этого тебе возместят расходы по проекту. Но не проценты по кредиту!

Ссылаясь на источники среди экспертов фонда, аноним поясняет на примере, почему возникает подозрение в коррумпированности организаторов конкурсов и распорядителей грантами. На предварительном этапе отбора заявок существует процедура, согласно которой эксперт должен заполнить большую анкету. По словам некоторых экспертов, нередко заявки составлены с явным знанием вопросов анкеты, хотя она — своего рода закрытый протокол.

— Но эти заявки составлены так, что предполагают только положительный ответ, — говорит собеседник «ВК».

Еще момент, о котором рассказал другой анонимный грантополучатель, — фонд, объявляя одни суммы для участников конкурсов, по факту нередко выдает в разы меньше.

— Мне с этим сталкиваться не приходилось, — сказал в телефонной беседе Николай Перов, представляющий региональный инновационный центр. — Я работаю с фондом давно и плодотворно.

В этом же разговоре Перов сообщил, что сегодня его интересы — инновации в сфере сельскохозяйственного производства, и он испытывает большое уважение к председателю экспертной комиссии фонда науки Василию Моргуну, для которого эта сфера — не чужая...

Кроме названного эксперты отмечают чрезвычайную запутанность самой системы подачи заявок, отсутствие точных правил и многое другое. Отмечают и такой факт: актуальная тема инноваций оказалась как нельзя более ко времени. Именно фонд науки и тесно связанный с ним СФУ сегодня пытаются занять эту относительно новую и потому очень перспективную площадку, закрыв саму возможность конкуренции с любой стороны.

P. S. Буквально перед выходом номера в печать в красноярских СМИ появилась информация о прошедшем 2 июля заседании комитета Заксобрания Красноярского края по образованию, науке и культуре, где все тот же Василий Моргун объявил о новой идее фонда науки. Он предложил объединить его с недавно созданным краевым бизнес-инкубатором. Которому, кстати, на днях пообещали выделить 40 млн рублей из федерального бюджета. Выглядит это, между нами говоря, как попытка «скрестить» больного со здоровым. И получить среднюю температуру по больнице.