Как известно, пустой желудок не принято сразу же наполнять чем-то крепким, иначе можно не продержаться до конца банкета. Именно так я успокаивал себя, когда, вернувшись с театральных каникул в середине января, неожиданно очутился в «Пушке» на спектакле «Чисто семейное дело».
Рей Куни — вот имя, которое повергает меня в дрожь и заставляет бежать без оглядки в первый попавшийся кинотеатр на первую попавшуюся голливудскую ерундовину. Английский автор, который за свою жизнь наштамповал несколько десятков комедий положений, получивших всемирную известность, и который был награжден орденом Британской империи за заслуги в области драматургии, олицетворяет для меня все самое пошлое, плоское и ширпотребное, что только существует в мировой театральной культуре. Между тем, популярность его крайне велика. Вдумайтесь, только сейчас в Красноярске идет четыре (!) спектакля по пьесам Куни. Три из них — «Братишки», «Он, она, окно и тело» и, собственно, «Чисто семейное дело» — в театре Пушкина, «Слишком женатый таксист» — в ТЮЗе.
«Секреты» популярности своих творений сам драматург когда-то сформулировал в нескольких условных «Правилах фарса». Во-первых, в основе пьесы должна лежать простая жизненная история с очевидно трагическим финалом, будь то увольнение с любимой работы, угроза очутиться за решеткой или, скажем, разоблачение неверного супруга. Во-вторых, характеры персонажей должны быть лаконичны и легко соотносимы с сидящими в зрительном зале. В-третьих, все должно происходить в режиме реального времени, которое течет одинаково и для зрителей, и для героев спектакля (кстати, вот вам любопытный эксперимент — последите за часами, которые висят на стене в «Семейном деле» и ощутите, как разнится восприятие времени в обычной жизни и в театре).
Далее следуют более любопытные вещи. Так, Куни отмечал, что по-настоящему эффектный текст требует многократного перепереписывания: «К моменту появления на сцене пьеса должна приобрести в своих качествах точность, элегантность и комфортность в стиле «роллс-ройса» (что, по-моему, не мешало бы взять на заметку некоторым куда более глубоким, но куда менее дотошным новодраматическим авторам). Отдельных персонажей вообще можно удалить, если они не вызвали запланированной реакции у публики. Такие пьесы от момента возникновения и до момента попадания в поп-культуру чрезвычайно конъюнктурны.
Еще одним важным пунктом драматург называет подбор актеров. И вот тут уж с ним не поспоришь! Неоспоримое достоинство пьес Куни — это те импровизационные коридоры, которые они открывают, и по которым вынуждены постоянно мчаться персонажи, расшибая лбы о двери и поскальзываясь на банановой кожуре. «Фарс, прежде всего, нуждается в актерах и актрисах, которые могут играть трагедию», — говорит англичанин, объясняя это тем, что ловкость и изящество комика должно сочетаться с искренностью трагика, чтобы внимание зрителя было столь же искренним. По сути, тут уже добавляю я от себя, актеру нужно перешагнуть вместе с публикой через трагичность ситуации прямиком в объятия фарса, и сделать это не единожды, да еще и так, чтобы каждый раз все были уверены — провал неминуем.
Ну и, наконец, актеры должны выкладываться на сцене каждый раз, чтобы зрители не чувствовали, что их деньги потрачены зря. Тут без комментариев.
Нравятся правила? Превратив их в критерии, можно самостоятельно и совершенно объективно оценить любой из четырех красноярских спектаклей по Куни. А то мне, только что прилюдно объявившем о своем глубоком их неприятии, вы чего доброго не поверите. Сколько-то лет назад в афишке к «Слишком женатому таксисту» было написано что-то вроде: «Критикам, умникам, театралам и занудам вход воспрещен!». Вам стоит или согласиться с этим и не париться, или же подумать, почему у этого поста такой заголовок.
