Вопреки тому, что было написано в пресс-релизе, спектакль «Тартюф», премьера которого состоялась в прошлую субботу в «Пушке», получился несмешным. Режиссеру удалось превратить комедию самодурства в жуткую драму, и сардонический хохоток, который у тебя порой вырывается, сразу же кажется неуместным. Романа Феодори, похоже, чрезвычайно занимает метафизическая проблема предательства в традиционном ее проявлении — когда обласканный милостями фаворит плетет козни за спиной своего благодетеля. Сначала был «Отелло», теперь вот — «Тартюф».
Первые минуты спектакля я сидел завороженный — любопытная линейка персонажей, цвета сцены — красный и черный, кресты намалеванные, нарочито марионеточные движения актеров, текст оригинальный.... Но «Тартюф» презентовался, в том числе, и как постановка, над которой потрудилась Елена Прокопьева — талантливый питерский хореограф (о ней тут можете почитать), руководитель «Крепостного балета». Как мне шепнули на ушко во время антракта, она так хороша, что «способна обойтись без режиссера». Увы, режиссура и правда повсеместно уступила натиску хореографии. Актеры постоянно движутся. Если у них ноги не приплясывают, то начинают приплясывать руки, или лицо пытается выполнить несколько па (вот как вы себе это представили, так это и было). Отсюда смысл некоторых сцен теряется в огромном количестве телодвижений. Режиссер от такого натиска, кажется, тоже занервничал, до предела насытив пространство спектакля кучей предметов, часть которых милы и выразительны, а остальные — милы и малопонятны. Не буду тут утомлять вас своими интерпретациями, не рецензию ведь пишу — но, когда герои возили туда-сюда по сцене клумбу с травой и кидались друг в друга лейкой, у меня их появилось много, в том числе и убедительно фрейдистские.
Честно могу сказать, возникло ощущение, что режиссер в процессе работы буквально фонтанировал идеями разного качества (не так, конечно, как фонтанировал недоеденным помидором Тартюф-Коновалов, поинтеллигентнее), и некому было этот фонтан аккуратненько перекрыть. Как маленький ребенок, который заявился в кулинарный магазин с кучей карманных денег.
С другой стороны, пушкинская труппа с достоинством выдержала испытание. Даниленко на пару с Алексеевой выдали самую сильную, наверное, актерскую работу спектакля. Качество их игры не удалось испортить даже тем неимоверным количеством акробатических этюдов и движений, которыми их нагрузили постановщики. Страшно подумать, сколько сил актерам пришлось затратить на репетициях, и не обзаведутся ли они на всю жизнь теперь нервным тиком.
В итоге спектакль получился неоднозначно хорошим и однозначно интересным. Только вот Мольер в наше время, конечно же, совсем не актуален, и факт этот очевидно высветила концовка.
