Проект ClassAct в Красноярске завершился в минувшее воскресенье на большой сцене Красноярского ТЮЗа — завершился пятичасовым открытым уроком при изрядном зрительском присутствии. До финальной торжественной линейки дотерпели, правда, не все: кто-то стер ладоши и отправился домой залечивать травмы, кто-то ушел в ночь под грузом детских откровений, да так и не вернулся. Мероприятию, однако, изначально был придан формат скорее продолжительного творческого вечера, чем отчетного концерта — с возможностью в любой момент отправиться в буфет за чаем, а в антракте полюбоваться на пластические перфомансы воспитанниц хореографа Елены Слободчиковой. Во время финальных реверансов и приятственных слов со сцены и в направлении сцены некоторые зрители и артисты не скрывали слез.
Как режиссеры из трио Крикливый — Рыбкин — Феодори на самом деле разбирали между собой пьесы, так и останется тайной за семью печатями, однако повезло им не в одинаковой степени. Если быть честным (и немножко циничным), то работы юных драматургов по своей силе очень разнились — некоторые поражали наивностью предлагаемых мотивировок и легкой зашоренностью взглядов на мир, другие восхищали оригинальностью, образностью и потрясающе проработанными персонажами. Большинству авторов при удивительно мощных зачинах на качественно расписанную концовку не хватило силенок (скорее всего, здесь сказался телевизионный опыт драматургов). С другой стороны, все без исключения дети поразили легкостью и чистотой слога, умением тщательно упаковывать эмоции в словесные коробочки и расставлять их в единственно правильном порядке, а также способностью выуживать удивительные по степени выразительности сюжеты из самых тривиальных ситуаций. Отдельные пьесы — например, «Крыса крысу не боится» Марии Крыкливой (ау, сценаристы ситкомов — покупайте готовый сюжет!) или «Иди домой» Нины Ефимченко, вообще показались мне маленькими шедеврами.
Первый акт «ПравоПисания» взял на себя новосибирский гость Алексей Крикливый — и, думаю, не будет преувеличением сказать, что именно благодаря его усердию правобережный ТЮЗ обогатится не одним десятком новых зрителей, ранее никогда не посещавших театры. Некоторые из поставленных им мини-спектаклей, вероятно, можно принимать в репертуар фактически в готовом виде — легкие, искренние, визуально насыщенные, они задали настроение всему грядущему марафону, а самих авторов заставили восторженно ерзать на своих местах. Крикливый придумал каждой пьесе оригинальное сценическое окружение, аккуратно поддержал текст там, где тот терял яркость, а в нужных местах добавил пару крупиц взрослого сарказма (впрочем, возможно, это моему испорченному возрастом сознанию так показалось).
Второй акт в исполнении артистов драматического театра им. Пушкина вышел лаконичнее и суше, поскольку Олег Рыбкин (присоединившийся к труппе в облике идеального хипстера) ограничился постановкой прочтений для предложенных пьес. Благодаря этому можно было быть уверенным, что оригинальные авторские интонации останутся неискаженными. Это же, однако, обнажило и все недостатки детской драматургии; как потом скажет режиссер, в ней есть как доля искренности, так и доля кокетства.
Завершал «Правописания» Роман Феодори, которому достались истории о киберспорте, современном искусстве, компьютерной зависимости и детских мечтах. В наказах, которые режиссеры получили от драматургов неделю назад, прозвучала фраза о юном возрасте главрежа ТЮЗа, который, дескать, поможет ему в обращении с актуальными для ребят проблемами; тогда все посмеялись, но в итоге всё так и вышло — мини-спектакли заключительного акта получились такими, что не возникало ощущения посредника между зрителем и автором. Кроме того, Феодори многие вещи разрешил не за счет декорационных хитростей, а благодаря актерам, и те все сделали прекрасно; «Пьеса про Лешу» с Сергеем Тисленко вовсе заставила весь зал ахнуть.
Не буду отказываться от своих слов — «ПравоПисание» действительно стало самым интересным театральным событием этого года в Красноярске, и даже если театры что-нибудь изобретут к грядущим зимним праздникам, вряд ли по степени эмоциональной проникновенности это будет способно перекрыть ощущения от увиденного. Другое, о чем надо сказать честно — что фантастическая мечта Романа Феодори объединить два театра в «едином человеческом проекте» так и осталась мечтой. Формально «Пушка» и ТЮЗ, конечно, работали на одной сцене (или, скорее, под одними сводами), но, думается, театралы мечтали о другом. Реализуется ли иная его затея — собрать наработанный в ходе проекта материал в один репертуарный спектакль, мы в скором времени должны увидеть.
Да, напоследок: школьным учителям предлагаю задуматься над своим поведением, поскольку дети к вам совершенно беспощадны. Пожалуй, даже беспощаднее, чем к собственным родителям, в чьей любви они — хоть и не всегда — уверены.
Евгений Мельников
