Сегодня продолжились слушания по делу об убийстве назаровского бизнесмена Олега Губина. В качестве свидетеля стороны защиты был допрошен Александр Ботура, с 1987 по 1999 года работавший начальником Ачинского РУВД.
Он рассказал, что в отношении Васильева, Ставера, Мельникова в течение двух месяцев проводилась проверка - на предмет их причастности к убийству на автозаправке милиционера Туринка, а также к похищению оружия. После чего в Ачинск прибыла бригада из Москвы в составе 4 человек, работу которой координировал некто Колесников. Как отметил Ботура, лично у него создалось впечатление, что столичные оперативники «прибыли по душу Анатолия Быкова».
Позднее произошло убийство Олега Губина, в связи с чем, дело об убийстве Туринка отошло на второй план. Согласно показаниям свидетеля, руководство ачинской милиции попросили по максимуму собрать материал против Анатолия Быкова.
В то же время, все подозреваемые в убийстве Туринка, автоматически стали подозреваемыми в убийстве Губина. Основной зацепкой послужил тот факт, что, якобы, у двоюродного брата Губина произошел конфликт со Скоробогатовым, который входил в близкое окружение Быкова. Сотрудникам милиции на одном из совещаний было дано указание найти «слабое звено» среди людей, приближенных к Анатолию Быкову. То есть, найти человека, который бы дал на него некие компрометирующие показания. Им оказался Олег Ставер. Ботура признался, что сам был сильно удивлен, узнав, что у Ставера нашли в доме гранату.
Ботура, как опытный оперативник, заявил суду, что дело Губина и в то время «было шито белыми нитками». И чтобы «помочь следствию» дело доходило до абсурда. В частности, было издано распоряжение: проверить не было ли хищений электроэнергии в доме Быкова в Назарово.
Кроме того, Александр Ботура подтвердил, что на одном из допросов Евгения Ставера он мог сказать что-то вроде того, что, мол, «брату подбросили гранату, а тебе мину подложим». Но это было сказано отнюдь не для того, чтобы запугать Ставера, а только чтобы его предупредить, правда, о чем, он так и не сказал.
