«Морпехи» / «Jarhead»

Вместо эпиграфа
Место действия – город Красноярск, кафе «Курочкин гриль». Четверо девочек допризывного старшего школьного возраста обсуждают грядущий поход в кино и пытаются выбрать, что бы им посмотреть.
Одна: А вот еще «Морпехи» идут…
Другая (сморщив носик): Да ну, чё там смотреть – та же «9 рота»!

Устами младенца у нас известно, что глаголит – можно, конечно, изрядно похихикать над культурологической подготовкой нынешних девочек старшего школьного возраста, однако доля правды в таком спонтанном прогнозе есть. Параллелей между «Морпехами» и «9 ротой» действительно хватает – и там, и там героев дрючат в учебке, и там, и там, попав в зону реальных боевых действий, герои обнаруживают, что в это понятие в первую очередь входит долгое и выматывающее ожидание хоть каких-нибудь событий. Однако это всё то, что лежит на самом виду, и чтобы провести подобные параллели, смотреть фильмы необязательно. Задумайтесь вот над чем – в одном случае речь идет о дебютном полнометражном фильме, снятом клипмейкером со стажем, в то время как в другом о третьей работе бывшего режиссера классического театра, бьющего своими фильмами редко, но метко. Разница в конце концов вырисуется колоссальная.

Там, где у клипмейкера со стажем получилась глянцево-открыточная история о том, как они сражались за родину, бывшего режиссера классического театра уносит в несколько иные материи. «Морпехи» вообще не о войне, как, впрочем, и практически все главные военные фильмы, многих из которых здесь обширно поминают. Войны как таковой герои так и не увидят – вместо нее будет только апокалипсический и утомительный цирк с горящими нефтяными вышками, да единственное настоящее задание в последний момент сорвется самым нелепым образом. Да и не в этом дело даже – а в том, что Мендес не собирался снимать кино «про войну». Хотя, как и положено большому художнику (а в том, что он таковым и является, сомневаться, думаю, не стоит), попутно он успевает-таки вставить пару комментариев по теме. Так, в блестящем эпизоде выступления полковника перед прибывшими в Ирак солдатами проскальзывает весьма любопытная, пусть и не новая, тема о том, что любая война – это, в первую очередь, грамотно проведенная пиар кампания. Главное – правильно завести аудиторию, и выступление полковника в этом плане больше напоминает комика на сцене теле-шоу или проповедника в церкви. Всякие средства хороши, ага.

«Я не Оливер Стоун», оправдывался Мендес в интервью – и действительно, отслуживший во Вьетнаме Стоун никогда не снял бы этот фильм так, как сделал его не служивший ни дня англичанин с кэмбриджским дипломом на стенке. Англичанин с кэмбриджским дипломом не собирается творчески переосмысливать больную тему войны в Ираке – хотя радостные вопли одного из солдат в самом финале, о том, что «нам никогда больше не придется возвращаться в эту дыру», вызывают вполне закономерную кривую ухмылку. Нет, Мендеса в первую очередь интересует бесконечная абсурдность ситуации, в которой новобранец, читающий в туалете казармы «Постороннего» Камю, вдруг оказывается самым нормальным человеком, да и то не сильно надолго. И не стоит удивляться тому, сколь нелепо выглядят сцены облачения в защитный костюм в сопровождении разудалой песенки T.Rex “Get It On” – именно так они и должны выглядеть, и, возможно, только так, с разудалой песенкой на уме, и удастся хоть немного отгородиться от этой нелепой, ненатуральной реальности, больше похожей на какое-то дурацкое кино про тебя, нежели на твою собственную жизнь. У Мендеса нет ответа на классический вопрос о том, кто виноват – он не только никого не обвиняет, но и наоборот, демонстрирует в паре ключевых сцен фильма, как легко измученный нелепыми придирками начальства новобранец превращается в такое же озверевшее существо, и как за непробиваемой солдафонской броней командира скрываются те же недоумение и фрустрация, что и у его бойцов.

Трио главных актеров разыгрывают эту непростую задачу как по нотам, оперируя в первую очередь нюансами. Выражение лица Джейка Гилленхаала после того, как в палатке он набросился с винтовкой на провинившегося рядового, чью задницу он был вынужден прикрывать, или неожиданный срыв героя Питера Сарсгаарда, когда ему не позволили сделать свой единственный смертоносный выстрел – это всё надо в учебники заносить. Равно как и лицо Джейми Фокса, объясняющего в финале Гилленхаалу, что же он здесь делает. С помощью актеров бесконечная солдатская бравада на тему «Каждый день я благодарю бога за то, что я могу быть морпехом!» в руках Мендеса выворачивается наизнанку и оборачивается едва ли не единственным способом хоть как-то объяснить самому себе, какого дьявола ты забыл во всем этом дерьме. И в финальных закадровых словах главного героя о том, что если уж ты побывал морпехом, то морпехом и останешься, звучит вовсе не гордость за себя и всю морскую пехоту, а горечь осознания простого факта – после всего, что с тобой было, ты никогда не сможешь забыть о том, что ты «горшкоголовый». Особенно показательно в этом смысле было прочитать комментарии к фильму на самом главном киношном сайте Internet Movie Database, где настоящие морпехи говорят спасибо Сэму Мендесу. Мол, спасибо, товарищ режиссер, за то, что вы так достоверно показали бытие морских пехотинцев, основы всей армии США. После этого фильма я снова могу чувствовать гордость за то, кем я являюсь. Что ж, спите спокойно, дорогие солдаты – в песне вы не поняли, увы, ничего.

Серж Кочерыжкин