Kanye West “808’s & Heartbreak”

В этом году на Канье Уэста, одного из главнейших рэпперов планеты, обрушилось немало несчастий. Сначала у него умерла мама; потом он пережил чрезвычайно болезненный разрыв с любимой женщиной. Всем этим горестям Канье решил дать довольно-таки ассиметричный ответ — взял и записал альбом, в котором излил все свои чувства в виде песен практически без рэпа, аранжированных с помощью ровно двух вещей, а именно синтезатора Roland T-808 и примочки для модификации голоса под названием Auto Tune. С одной стороны, весьма занимательная формальная задачка, в решении которой талантливейший саунд-продюсер (каким Уэст, без сомнения, и является) мог неожиданно обнаружить новые стороны своего таланта. С другой же, столь резкое ограничение палитры могло привести к довольно катастрофическим результатам. К несчастью, конечный результат получился ближе ко второму варианту, нежели к первому.

Во-первых, певец из Канье, прямо скажем, не ахти — у него приятный на слух, но совершенно невыразительный голос, каким мог бы спеть, наверное, любой случайно остановленный на улице мужик. А когда этот не самый забористый голос ещё и подвергается обработке «авто-тьюном» (это, если вкратце, та самая штука, что так помогла Шер в песне «Believe») практически в каждой песне, минут через десять от этих пластиковых завываний уже начинаешь потихоньку лезть на стенку. Во-вторых, скупые постукивающие аранжировки очень редко достигают уровня того яркого обнаженного минимализма, к которому Канье явно стремился — большую часть альбома попросту кажется, что не хватает чего-то катастрофически важного. Подход срабатывает всего в нескольких вещах — в «Love Lockdown», украшенной грандиозным прекуссионным джемом, и в совсем уж одиночно-отчаянных «Street Lights» и «Bad News», в которых становится окончательно ясно, какой именно альбом Канье хотел сделать. Увы, получилось только процентов на 30. Но даже если так, это всё равно провал благородный и, скажем так, заслуживающий уважения. В конце концов, Уэст срезался не на обычном номерном альбоме, а на попытке исполнить чрезвычайно сомнительный и сложный манёвр.