Датская медитация на тему любви и её восприятия человеком, выигравшая Золотую камеру за лучший дебют в Каннах в 2003 году. Завязка проста, как две копейки — он и она, случайная встреча за чашкой кофе, разговор ни о чём, гостиничный номер, мятые простыни. Дальше начинается сложнее — у неё муж, у него подруга, муж всё видит, но не даёт ей понять, а он вдруг вместо своей квартиры находит глухую стену, и никто из друзей его не помнит. Остаётся только она — но и на неё, в общем, не приходится долго надеяться. Что это — наваждение, новая реальность, галлюцинация? Да нет, нам в начале прямым текстом сказали — это фильм, конструкция. Но почему же так больно?
Постановщик «Реконструкции» Кристофер Боэ в своё время выступал в качестве активного противника движения «Догма» Ларса фон Триера и компании. Они, напомню вкратце, выступали за максимальную естественность кино — только естественное освещение, только реальный звук, записанный сразу на площадке, только реальные места съемок и так далее. Боэ же агитировал за обратное — за чистую придуманную эстетику, за выстраивание идеального кадра и всё такое. «Реконструкция» в этом плане отлично иллюстрирует его подход — это сугубо искусственная конструкция, которой интересна не настоящая буквальная реальность, а только то, что думают сами про себя о ней люди.
В «Реконструкции» любопытным образом препарируются фантазии на тему «Как это происходит, когда любовь негаданно нагрянет?» Взгляды, многозначительные диалоги, эхом повторяющиеся в разных ситуациях, интимно-полутёмные кафешки, телефонные звонки, чашки кофе — такая цепочка внешних признаков романтического знакомства, которая сама по себе не означает ровным счётом ничего, но почему-то именно так принято представлять себе этот первый этап, эти первые встречи, когда смотришь друг на друга ещё слегка настороженно, но уже с любопытством. В каком-то смысле, это энциклопедия романтических штампов — он в чёрном пальто, она в изящном шарфике, он брутально-нахмурен, она романтичная блондинка, их влечёт друг к другу непонятная и непреодолимая сила. Совсем как в плохих романах — и в этом, собственно и смысл.
В «Реконструкции» Боэ удаётся весьма изящный маневр — помещая на первый план эту романтичную пару, он умудряется практически весь фильм тщательно скрывать от зрителей настоящего главного героя своего произведения. Не буду и я раскрывать карты раньше времени — просто скажу, что порой эта романтическая драма смотрится, как самый настоящий триллер. Потому что реконструируется тут ответ на такой вопрос, который не может принести хорошего ответа, так уж вышло. Но, да — увлекает, это правда. Больно, но не оторваться — именно так оно и бывает.
С.М.
