Неделю назад жители Венесуэлы проводили в последний путь Уго Чавеса. Даже после похорон страна до сих пор пребывает в трауре, лишившись «сердца» своей нации. Однако на 14 апреля этого года намечены новые президентские выборы. Наблюдать за ними уже в третий раз отправится красноярец Павел Стабров.
«Впервые в Венесуэле я оказался в 2006 году, — рассказывает Павел. Тогда небезызвестный в Красноярске Сергей Толмачев предложил нам посетить эту страну и посмотреть, как там проходят президентские выборы. До этого момента я понятия не имел, что такое Южная Америка, Венесуэла и Уго Чавес. Прошерстив интернет, дал согласие на поездку. Тогда, почти 7 лет назад, россиянам в Венесуэлу требовалась виза, и получение ее изрядно измотало нам нервы. Дошло до того, что пропали билеты на самолет, так как визы выдали ровно на следующий день после запланированного авиаперелета. Пришлось покупать новые. А по приезду в Каракас искать себе жилье. Но все это компенсировалось тем, что мы увидели в течение поездки, знакомством с интересными людьми и, как следствие, возникновению любви к этой стране».
Президент УГОдливый
У венесуэльцев политическое сознание и активность достаточно высоки. Они эдакие русские, которые были в 90-х: с горящими глазами и желанием все изменить. Что у них есть, и чего теперь нет в нашей стране, так это понятия коллективности и сплоченности. На митинги в Каракасе приходило, по меньшей мере, 700 000 жителей. Это были собрания оппозиции, а за Чавеса — миллиона два, не меньше. Неважно, в каком городе жили люди, они могли запросто сесть в машину и сорваться на митинг в столицу. Для них — это праздник, некий карнавал и возможность не только увидеть друг друга, но и участвовать в общем процессе, вместе рулить судьбой государства.
Выборы в Венесуэле проходят так же «весело», как и в России?
Во-первых, там пятиступенчатая система голосования, построенная на отпечатках пальцев, вплоть до того, что окончательным действием в этом процессе является обмакивание мизинца в специальные чернила, которые потом долго не можешь отмыть. Хочешь — не хочешь, за тебя никто другой уже не проголосует. Во-вторых, оппозиция в стране сильна наравне с правящими партиями, и если где-то вдруг появятся 146%, ее лидеры поднимут такой вой, что мало не покажется. Нужно понимать менталитет венесуэльцев — они очень эмоциональны и вспыльчивы. В доме любого мужчины имеется ружье. В общем, на этом моменте уже можно и не продолжать... (Смеется)
Как венесуэльцы тогда относились к своему президенту? И какое мнение сложилось о нем у вас?
Начну с общности наших стран: в Венесуэле, равно как и в России, в экономике доминируют нефтяные месторождения. В России социалистическое прошлое, в Венесуэле — настоящее. Лично я для себя отметил два прокола в управлении Чавеса — это провал в экономике и в том, что он так и не смог победить бытовой криминал, который является паразитом общественной жизни Венесуэлы. Мелкий бандитизм там складывался годами и заложен генами. Не знаю, что должно произойти, чтоб он полностью исчез. Зато Чавес вернул населению чувство родины, патриотизма, национального самосознания. В стране нет понятия «расизм». «Мы венесуэльцы!» не раз заявлял президент, и это относилось абсолютно ко всем гражданам. И сейчас, когда Уго не стало, по нему плачут абсолютно все и абсолютно искренне.
Солнечная Маньяна
Удалось ли найти друзей в Венесуэле?
Да, первого хорошего знакомого мы встретили совершенно случайно. Хотя ничего случайного нет. Как многим известно, жители Латинской Америки блокируют для себя английский язык, и человек, говорящий на нем, автоматически является «гринго». В первый приезд из нас — пятерых русских — только один мог изъясняться на испанском, и через неделю просто выдохся говорить за всех. Тут-то нам и встретился Филиппе, обычный житель Каракаса, который говорил на английском. Впоследствии он стал не только нашим водителем, но и другом. Мы многим ему обязаны, Филиппе очень много помогал, рассказывал и показывал. Например, благодаря ему мы без проблем посетили баррио.
Бедные преступные районы, расположенные на холмах?
Совершенно верно. Как оказалось, Филиппе тоже родом из баррио, и был все время с нами, во многом именно поэтому ничего не случилось. Вообще, этот «город в городе» образовался в 60-х годах прошлого века вследствие неудачной сельскохозяйственной реформы, когда жители деревень двинулись в столицу. Когда Чавес пришел к власти, он выдал указание контролировать эти районы. Да, там ежедневно происходят мелкие разборки и крупные убийства, и никому там закон не писан. Раньше туда даже полицейские не совались, теперь же они находятся постоянно. В баррио строятся школы, детсады и другие социальные объекты. А совсем недавно государство приняло решение о постепенном сносе бедных кварталов. Их жителям за счет государства предоставляется жилье. Только снеся неблагополучные районы «под корень», можно уничтожить бытовую преступность.
Но не все же так печально! Ведь венесуэльцы, как и все латиносы, и суровы и дружны одновременно?
Это точно! Вообще, ценность отношений там очень велика. Утро обычного венесуэльца начинается с кофе и общения, как минимум с соседом. Им важно разговаривать, что-то обсуждать. Я уже не говорю про рукопожатия и объятия. Вообще, люди там живут по принципу: «Завтра будет такой же солнечный день, как и сегодня». В этом смысле, в Венесуэле не нужно что-то срочное планировать, куда-то бежать и спешить, в принципе. «Никогда не делай сегодня то, что можно сделать завтра».
Маньяна?
О, да! Это слово, пожалуй, самое популярное в стране. Дословно оно означает «не сегодня». Венесуэла одна из тех стран, где ты не в силах будешь установить свои правила. К примеру, ты запланировал на завтра несколько встреч. На следующий день с утра понимаешь, что сегодня не случится и половина из них. Просто такой уклад жизни, обязательно кто-нибудь не придет, где-нибудь сломается автомобиль или отменят рейс самолета.
Кстати, как в Венесуэле развит транспорт?
Более чем развит. Даже в до баррио протянуты канатные дороги, представляешь? Внедряются сейчас метробасы — общественные автобусы, функционирующие по принципу метро. Что касается межгорода, то автобусы, как и во всей Латинской Америке, очень комфортабельные. А внутренние авиалинии весьма интересно устроены — ты покупаешь билет на направление, то есть дата не важна. К примеру, захотел ты слетать на остров Маргарита, хочешь — лети сегодня, не хочешь — завтра. Маньяна, в общем.
Где удалось побывать в Венесуэле, помимо столицы?
Я уже упомянул выше остров Маргарита — пожалуй, самое популярное направление среди туристов. Лично я полюбил местечко в Карибском море под названием Лос-Рокес — небольшой архипелаг, где море насыщенного бирюзового цвета. Во второй наш приезд мы с женой изучили горные городки и деревушкой. Там свой магнетизм, который сложно передать словами. Это надо прочувствовать.
Что скажешь о карибской кухне?
Мужчинам она точно придется по душе. Не столько из-за вкуса, сколько из-за размеров. Если ты закажешь тунца, тебе принесут огромную тарелку с рыбой, картофелем и салатом. Даже я не всегда мог такую осилить. И все это невероятное вкусное: лепешки «арепа» и «качапа» типа наших блинов или лавашей. Там своеобразные, но, тем не менее, качественные кофе и ром. Последний теперь является моим излюбленным алкогольным напитком. А еще там растут авокадо размером в два кулака и какао, из которого делают самый вкусный шоколад, который мне доводилось пробовать.
Говорят, что второй и последующий визиты в полюбившееся место не совпадают по ощущениям с первым. Как это было у вас?
В первый свой визит я влюбился. В людей, менталитет, море, воздух. Иногда ты покидаешь какую-то страну или город и четко понимаешь, что ты туда не вернешься. Потому что не хочешь. Вернуться в Венесуэлу я очень хотел, и перерыв между первой и второй поездкой был нешуточный — 6 лет. Когда летел туда в прошлом году, то сердце мое билось как у школьника. Я очень хотел, чтобы мои положительные ожидания оправдались. Так оно и случилось. И если случится и эта поездка, отправлюсь в Венесуэлу как к себе домой.
Диана Шаталова, интернет-газета Newslab.ru
Фото Павла Стаброва
