Пионерское движение возникло в Советском союзе в 20-х годах прошлого века с подачи Надежды Крупской. Она предложила взять на вооружение скаутские методы и создать детскую организацию — «скаутскую по форме и коммунистическую по содержанию». Символы для пионерии тоже были скаутские, но с оглядкой на Революцию. Зеленый галстук заменили на красный, в цвет знамени. Он символизировал три поколения — пионеров, комсомольцев и коммунистов. Три лепестка лилии на значке скаутов заменили тремя языками пламени костра. А вот девиз «Будь готов!» и ответ на него — «Всегда готов!», оставили без изменений.
Пионерское движение задавало ориентиры для молодежи. В первые годы существования этой организации героем пионеров объявили Павлика Морозова — мальчика, который сдал властям собственного отца, пытавшегося скрыть имущество от коллективизации.
Во время Великой Отечественной войны число пионеров-героев пополнилось детьми, которые уходили в пионерские отряды. Особую известность получили погибшие на войне пионеры, такие как Марат Казей, Володя Дубинин, Лёня Голиков и Валя Котик. Самой известной пионеркой времен ВОВ стала Зина Портнова из Ленинграда. После войны пионеры занимались более приземленными вещами — собирали макулатуру и металлолом, садили деревья и помогали пожилым людям.
Так как в пионеры принимали всех школьников, за очень редким исключением, пионерской дружиной считалась школа (пионерский лагерь летом), а классы — отдельными отрядами. Прекратила свое существование пионерская организация в сентябре 1991 года.
«Особого внимания ритуалам не придавали»: Людмила, 81 год
«В школу я, дочь военнослужащего, пошла в Литве в 1947 году. Туда отца отправили наводить порядок после окончания войны. К русским относились не самым лучшим образом. Например, за молоком к местным ходила только я, потому что маме бы просто не продали. Хорошо помню, что нас от домов забирал солдат с винтовкой, и „под конвоем“ вел до школы, а потом так же забирал обратно.
Это было очень тяжело, поэтому при первой же возможности отец попросил перевода. У него было серьезное ранение, полученное при освобождении Севастополя, поэтому нам пошли навстречу и к 1950 году мы оказались в маленьком поселке в Иркутской области, где базировалась воинская часть.
Школа была всего на две комнаты. В нашей на первом ряду сидел третий класс, а на втором — четвертый. Сразу после войны особого внимания всяким „ритуалам“ не придавали, поэтому принимали нас в пионеры достаточно буднично. Особого обсуждения, кто достоин, а кто нет, не проводили. К нам в класс просто пришли люди в форме — руководство части, где служил отец. Они вызывали нас всех по очереди к доске, где повязывали красный галстук. Выдавали его или же его доставали где-то родители, я не помню».
«Совершил „подвиг“ в духе Павлика Морозова»: Олег, 44 года
В пионеры меня принимали в конце 80-х — в 3-м или 4-м классе школы № 106 (сейчас это «Универс»). Помню, как учителя торжественно нас готовили к этому событию — рассказывали о галстуках (почему они красные? часть знамени!), пионерах-героях, важности принципов — нельзя врать, нужно быть примером для остальных, хорошо учиться и так далее.
Первыми пионерами в параллели должны были стать самые-самые ученики из каждого класса — их с почетом везли на присягу на Красную площадь (нашу, не московскую), где горел Вечный огонь и стоял Пост почётного караула. Обещали даже, что в их честь будут стрелять из автоматов — после этого у нас в классе среди мальчиков развернулась нешуточная конкуренция!
Помню, что я так хотел попасть в число первых, что однажды даже шантажировал приятеля, мол, расскажу классухе, как он матерился на бабушку и его не возьмут в пионеры! Мой «подвиг» в духе Павлика Морозова тот не оценил и перестал со мной дружить. Помню, как потом ночью я долго не мог уснуть и переживал, что сделал что-то не то. А в первый отряд пионеров я и сам не попал — пятерок не хватило.
«Пионеры второго сорта»: Вадим Востров, 59 лет
«В пионеры нас принимали на торжественной линейке. Я был тогда в 3-м классе. Было чувство, наверное, как у всех — приобщенности к чему-то большому и светлому, к тому же галстук носить очень хотелось. Правда, уже тогда терзали смутные сомнения — дело в том, что отличников с хорошим поведением приняли в пионеры несколькими месяцами раньше, а мы получались как бы второй сорт. Но в целом ощущение праздника это не испортило. А вот комсомольцем быть не довелось: всем поголовно вступать уже не требовалось, а самому проявить инициативу почему-то не хотелось.
Мне кажется, что ни у кого нет сомнений, что массовая детская организация необходима. И необязательно обезьянничать и называть детей скаутами. Кстати, „пионерия“ — не самое плохое название. Что же касается идеологии... Любовь к Родине, уважение к старшим, — есть много вещей, которые вне времени и вне идеологии».
«Зубрежка и позор на всю школу»: Анна, 44 года
«Учеба 3-м классе началась с объявления — от нашего поведения и учебы будет зависеть, в какую „очередь“ нас будут принимать в пионеры и примут ли нас вообще. И это действительно значило много, потому что даже самый главный хулиган класса старался вести себя потише. Ему это, кстати, не помогло, вместе с нами в пионеры не приняли, а потом оставили на второй год.
На классных часах мы зубрили истории пионеров-героев и законы пионеров — все эти бесконечные „Пионер, честный и верный товарищ, всегда смело стоящий за правду, предан Родине, партии, коммунизму, готовится стать комсомольцем“. На уроках музыки пели гимн „Взвейтесь кострами, синие ночи!“. С зимы к этому добавилась клятва пионера: „Я, перед лицом своих товарищей, торжественно клянусь...“. Ее нужно было заучить наизусть и без запинки произнести во время торжественного мероприятия.
Третьеклассников в нашей школе было много, поэтому проходило мероприятие в полутемном зале кинотеатра „Ударник“. Нас всех, в порядке, который определяли учителя, вызывали на сцену, где стояли старшие пионеры со знаменем. Оттуда надо было, глядя на пару сотен лиц твоих ровесников, произнести все положенные слова и получить красный галстук. Я не люблю публичность, поэтому волновалась дико. Наверное, поэтому, поднимаясь на сцену, запнулась, упала на лесенке и на сцену „вышла“ на четвереньках. Обидно было до слез. Очень хотелось сбежать, но это было невозможно — нас оставили в кинотеатре на просмотр какого-то патриотичного фильма».
«Сразу выбрали в совет отряда»: Олег Пащенко, 76 лет
«Наш пионерский отряд в 1954 году, помню, носил имя товарища Щербакова, был такой секретарь ЦК партии. Он умер 10 мая 1945 года: радость Победы сердце не перенесло. Сразу меня выбрали членом совета отряда. Носил на рукаве две красные полоски. Одновременно был старостой класса. Был выдумщиком, заводилой, не любил скуки, от меня всегда вроде чего-то ждали. Красным галстуком я очень гордился.
Помню, зимой один иду в темень и метель из школы (г. Канск, ул. Урицкого), ни души, ветер, снег, отбиваюсь от собак палкой. Худенький, плохо одетый — замерз! Вдруг вообразил, что на меня вот так нападут враги, чтобы отобрать красный галстук, и такой мощный прилив сил испытал, думаю: рвать буду зубами, а галстука не отдам! А если враг меня убьет, то мои товарищи пионеры обязательно за меня отомстят. Романтика была! С детства старшие нас к хорошему звали, направляли. Спасибо им всем. Сейчас я воспринимаю редкие галстуки, как искорки, которые не погасли, а даже обещают разгореться в пламя».
А вы были октябрятами, пионерами или комсомольцами? И как относились к этим почетным званиям? Расскажите в комментариях.
Воспоминания собрала Анна Кравченко специально для Newslab,
за помощь в подготовке материал редакция благодарит Заксобрание Красноярского края
