Пересмотрел на каникулах знаменитый фантастический фильм Стэнли Кубрика (до этого смотрел его последний раз лет в пятнадцать что ли). Абсолютно офигел — и это мягко говоря.
Для тех, кто не в курсе — это такая грандиозная экранизация одноименного фантастического романа Артура Кларка, которая, как считается, перевела фантастику из разряда низких жанров в разряд высокого искусства. И как перевела — это фантастически красивое, озвученное классической музыкой полотно из четырёх довольно смутно связанных между собой частей (мне трудно представить, что обо всём происходящем на экране думают те, кто книжку не читал), которое при минимуме текста (первые и последние минут 20 тут вообще не говорится ни слова) производит тем не менее совершенно сногсшибательное впечатление. Про «Одиссею» даже не скажешь, что она задала стандарты всей последующей кинофантастике — потому что до этих стандартов если кто и дотягивался потом, то считанные единицы, наверное. Точно знаю, что многие моменты из «Одиссеи» потом кучу раз пародировали, вплоть до рекламы «Жилетт», кажется — но изначальные кадры при этом совершенно не теряют в мощи; наоборот, ты понимаешь прекрасно, почему к этим образам люди возвращаются всё время.
Сюжет, если вкратце, крутится вокруг некоего таинственного монолита, чьё появление на Земле как-то стимулирует появление разума. Сначала под его влиянием примитивные предки человека додумываются использовать кость как оружие; дальше люди, уже осваивающие Луну, находят там ещё один такой же, а он отправляет сигнал на Юпитер. Там единственный выживший из отправленной туда команды находит ещё один — но куда ведёт он, вообще другая история.
Занятно вот что — Кубрик, по факту прилежно следуя всем пунктам кларковской истории, в самом конце берёт и вклеивает вдруг кадр, который полностью меняет саму суть фильма. У Кларка была история о столкновении человека и непостижимого — как человек в стремлении его постичь становился всё разумнее и изобретательнее, но при этом сам для себя в конце концов оставался таким же непознанным. Кубрик же приклеил в самом конце младенца, и оказалось вдруг, что это история о цикле жизни. В любом случае, как её не трактуй, «Одиссея» — совершенно отдельный кинематографический опыт.
Если бы вот прямо сейчас её кто-нибудь переделал бы для выпуска на большие экраны с долби-звуком и стал бы постоянно показывать в каком-нибудь одном кинотеатре, я бы, наверное, раз в месяц на неё ходил. Хорошо бы ещё на сдвоенном сеансе со «Входом в пустоту» крутили — Ноэ явно на Кубрика оглядывался, когда свой фильм делал. Там и структура отчасти похожа, и мысль центральная примерно та же — только Кубрик показывает на всеобщем, космическом уровне, а Ноэ на уровне отдельно взятой жизни. Ну, и впечатление путешествия неизвестно куда от них примерно одинаковое. С поправкой на группу LFO вместо Штрауса, конечно.
Сергей Мезенов
