Медиазлодеев будут штрафовать

Тех, кто будет размещать опасный для детей контент в интернете, теле-, радио- и печатных СМИ, станут штрафовать. Сумма штрафа — от 1 до 200 тысяч рублей, в зависимости от юридического статуса нарушителя закона. Такие поправки внес президент Медведев в федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Спасут ли они законопроект, которые многие специалисты в области права и массмедиа называют «бредовым»?

Нарушители закона пополнят бюджет государства

О внесении изменений в закон о медиабезопасности детей 21 июля сообщила пресс-служба Кремля. Президент подписал ряд поправок, главная из которых — введение штрафных санкций для информационных злодеев:

Кроме того, президент обязал:

• запретить использование в школах и других образовательных учреждениях учебников и пособий, содержащих вредную информацию и рекламу;
• не использовать рекламу с запрещенной для детей информацией в детских учебных заведениях, медицинских, санаторно-курортных и физкультурно-спортивных организациях и т.д. на расстоянии менее 100 метров от границ их территорий;
• сопровождать каждый выпуск периодического печатного издания, копии аудио-, видео- или кинопрограммы знаком информационной продукции об ограничении их распространения;
• сопровождать демонстрацию кинопрограмм и каждый выход в эфир радио- и телепрограмм сообщением об ограничении их распространения.

Будет ли закон работать?

Внесение поправок — попытка в очередной раз усовершенствовать закон, который многие правозащитники и эксперты из медийной области считают бестолковым и в реальности неисполнимым.

Напомним, ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» был принят Госдумой в декабре прошлого года, и должен вступить в силу с сентября 2012 года. Споры об актуальности закона не утихают с момента его принятия.

— Лично я считаю данный закон пустышкой. На мой взгляд, сегодня совершенно нереально как-то ограничить и контролировать медиапотоки. Я согласна, что детей нужно оградить от негативной информации, однако действовать нужно другими методами. Запреты и ограничения — заведомо провальный путь. Зачем же принимать закон, если заранее очевидно, что он не будет работать? — недоумевает Ольга Лихтина, руководитель «Красноярского краевого правозащитного центра».

Многие противники закона обращают внимание на перечень запрещенной к распространению среди детей информации, и указывают, что, по сути, молодое поколение предлагается абсолютно оградить от современного информационного пространства.

Запрещенная для распространения среди детей информация:

• побуждающая к совершению действий, представляющих угрозу их жизни и здоровью, к самоубийству;
• способная вызвать желание употребить наркотики, табак, алкоголь, принять участие в азартных играх;
• способная побудить к занятию проституцией, бродяжничеством или попрошайничеством;
• оправдывающая насилие, жестокость либо побуждающая осуществлять насильственные действия по отношению к людям или животным;
• отрицающая семейные ценности и формирующая неуважение к родителям и другим членам семьи;
• оправдывающая противоправное поведение;
• содержащая нецензурную брань;
• содержащая информацию порнографического характера.

Скептики отмечают, что детей предлагается взращивать в оранжерейной обстановке, в условиях полной оторванности от реалий окружающей действительности.

— Исходя из нынешней редакции закона, выходит, что в своих новостях мы должны будем показывать только «цветочки» и идиллические репортажи из «Роева ручья». Либо смещать программу на более позднее время — мы позиционируемся как семейный телеканал, и сейчас новости у нас идут в прайм-тайм, — говорит заместитель генерального директора медиагруппы «СТС-Прима» Сергей Рубцов.

Судьи кто?

Главные вопросы, которые задают скептики авторам законопроекта: как и кто? Как и кто будет отслеживать исполнение статей закона? Например, директор телекоммуникационной компании «Орион телеком» Максим Немировский говорит, что технически провайдеру не составит никаких проблем ограничить доступ любого пользователя к тому или иному контенту в интернете. Однако это вовсе не означает, что ребенок в реальности не получит доступа к вредной информации из сети.

— Скажем, в квартире есть две точки доступа в интернет — родительская и детская, на которой мы можем заблокировать выход на какие-то интернет-ресурсы. Однако мы не можем гарантировать, что ребенок не воспользуется «взрослым» компьютером для выхода в интернет, — поясняет г-н Немировский.

Специалисты указывают и на трудности нравственного характера, ведь далеко не всегда можно провести четкую грань между моральным и аморальным. — О чем говорить, если у нас до сих пор в законе четко не разграничены понятия эротики и порнографии? Или возьмем пример с кинематографом: все прекрасно знают фильм «Красотка», и никто никогда не сомневался, что это классика мирового кино. А теперь скажите: не создает ли там Джулия Робертс привлекательный образ проститутки, на которую стремятся походить все девочки? Безусловно, создает. Между тем, этот фильм неоднократно демонстрировался на всех крупнейших телеканалах. Однако, согласно статье закона, это можно трактовать, как побуждение к занятию проституцией, — говорит Сергей Рубцов.

Опять же, говорят эксперты, не совсем ясно, кто будет определять степень вредности информации для детей. По закону, предполагается создание специальных экспертных учреждений, которые будут проходить государственную аккредитацию. Однако критерии, по которым они будут оценивать информацию, также вызывают сомнение. — Скажем, я сейчас вхожу в экспертный совет по наружной рекламе. У нас постоянно возникают споры относительно, например, использования в рекламе изображений обнаженных девушек. Не секрет, что это один из самых часто используемых образов. Как оценивать такую рекламу? Например, мы, представители креативных профессий, оцениваем образы еще и с точки зрения художественности. А кто-то настаивает на абсолютной неприемлемости «обнаженки» в наружной рекламе, считая это безнравственным. И кто прав, однозначно не скажешь, — поясняет г-н Рубцов.

Ольга Лихтина и вовсе считает организацию экспертных учреждений пустой тратой государственных денег. — Мы уже проходили создание полиции нравов. Никакого результата эта структура не принесла. Так и сейчас — наплодят целые учреждения нахлебников, и без толку. Очередная кормушка для чиновников, — уверена г-жа Лихтина.

Ограничивать и запрещать должны родители

Реально ограничить доступ детей к вредной информации под силу только их родителям и педагогам. — Речь даже не о том, чтобы физически запрещать ребенку доступ к телевизору, Интернету и т.д. Это просто нереально. Проблема в выработке правильного отношения к окружающей действительности, — уверен генеральный директор агентства Brandon Владимир Перекотий. Хотя, по его мнению, государство все же должно заботиться о том, чтобы издатели и распространители «знали меру».

Схожего мнения придерживается Максим Немировский. — Я считаю, что заградительные барьеры нужно ставить на уровне производства опасной информации, а не доступа к ней. Уверен, что если за это будет введено реальное уголовное наказание, то объемы негативного интернет-контента, печатной и видеопродукции резко сократятся, — уверен Немировский.

В целом же, у специалистов массмедиа есть опасения, что закон о защите детей от вредной информации может стать дубиной в руках государства, рычагом воздействия на СМИ.