(Изначально эта запись должна была быть сделана в пять утра под коньяк, обнаружившийся у меня в номере, но коньяк оказался настолько невозможным, что пришлось признать поражение и отправиться на боковую).
Пятница тут была самым длинным днём. В шесть утра большую часть жюри увезли куда-то кататься не то на катамаранах, не то на каких-то лодках, причём кататься надо было чёрт знает где, из-за чего, собственно, и надо было вставать в такую рань. Вернулись они ближе к трём, с сияющими практически лицами (гостья из Литвы Люда Дрижите была ещё и в чудесных ярко-синих спортивных штанах советских времён — на прогулке по воде их там изрядно промочило, и пришлось переодеваться, во что было). Поляк Михал Урбан чуть было не опоздал на показ программы собственно фестиваля «Кан» — но, в принципе, мог бы и опоздать, потому что на показе случились непредвиденные проблемы с диском, побороть которые удалось только минут через 15. Из-за этого слетел последний фильм польской программы, который мои героические друзья Александр и Вячеслав героически переводили за день до этого до четырех ночи. Чтобы их подвиг не остался невоспетым, говорю об этом здесь — Александр и Вячеслав, вы настоящие герои.
Программа у фестиваля «КАН» (это аббревиатура, потому заглавными) была славная — Урбан привез четырех победителей фестиваля этого года, в номинациях «лучший художественный фильм», «лучший документальный фильм», «лучшая анимация» и «лучший зарубежный фильм». Слетел, собственно, последний, славнейшая аргентинская штучка, забыл только, как называется. Художественным фильмом была очень смешная и трогательная короткометражка «Грязные словечки», о том, как тяжело жить в мире человеку с синдромом Туретта, и как ещё тяжелее искать любовь. Потом была славная, но, пожалуй, несколько длинноватая документалка «10 лет до Нэшвилла» — в нём двое работников вокзала, уборщица и хозяин туалета, собирают денег и едут на недельку в отпуск в Америку, на фестиваль кантри в Нэшвилле. Уборщица на самом деле мечтает о музыке и пишет песни — пару из них поёт в кадре, и одна прямо по-настоящему проникновенная.
Потом как-то так вышло, что я попал сразу на конкурсную программу — и вот последний её блок был прямо мощный. До этого как-то очевидных фаворитов было немного, а тут грянуло сразу несколько, например, замечательный фильм испанца Антонио Фрайхаса Рибейры «Однородники», в котором он так обработал кадры из старого американского сериала, что у него там получилась целая семья, всеми членами которой является один и тот же персонаж. Звучит несколько мудрёно, наверное, но на деле это ужасное смешное и здоровское произведение. Для тех же, кто любит посмешнее, был замечательный фильм о роли уток в современном кинематографе — там были интервью с режиссерами, снимавшими у себя в фильмах уток (ну, там, с Полански, Финчером, Киаростами), а также с самими утками. В финале утка строго спрашивала «Так, а вы обговорили с моим менеджером условия моего участия в вашем проекте?»
В этом же отделении было сразу три фильма из Канска — два я пропустил, потому что бегал туда-сюда по разным делам, простите, ребята, а вот третий поймал, смешную анимацию Алексея Акимова о том, как «Гугл» переводит детские садистские стишки про маленького мальчика. Ещё был хороший российский фильм «Поле, клоуны, яблоко...» — изящный и абсурдистский
Не всё, конечно, было так радужно — в самом длинном фильме программы, например, испанской «Таме», рассказывалось о проблемах исправительных центров для трудных подростков, со всей серьёзностью и драматичностью передовицы в газете «Правда». Или вот бразильский видео-арт «Мерцание» — просто сделанный и отличный, но ровно до того момента, как включилась музыка, и всё моментально превратилось в нечто пафосное. Почти та же история с английским фильмом «Двойной» — идея классная, но растянута примерно раза в два дольше, чем нужно. Впрочем, учитывая название, это мог быть концепт.
Так, ну что — а про Япона-ночь, наверное, надо отписаться отдельным постом, уж слишком много там всего было. Так что не уходите далеко!
Сергей Мезенов
