Режиссер — Нилл Бломкамп
В ролях: Шарлто Коупли, Луис Минаар, Ванесса Хэйвуд, Мандла Гадука
Продолжительность — 112 м
В романе «Распознавание образов» замечательного фантаста Уильяма Гибсона у главной героини была такая фразочка — «Он получил утку в лицо на скорости двести пятьдесят узлов». Независимо от того, что она означала в книге, хочется переиначить её следующим образом. Художественный фильм «Район № 9» — это утка в лицо на скорости двести пятьдесят узлов. Резко, совершенно неожиданно, и настолько мощно, что едва не выбивает из штанов. Подзабытое чувство — прийти в кинотеатр и испытать вдруг такое.
На афишах "Девятого района" «Района № 9» крупнее всего красуется имя продюсера Питера Джексона — и это, в общем, тот случай, когда фамилия известного режиссера стоит на афише работы новичка не только для привлечения внимания, но и по делу. Несколько лет назад Джексон разглядел в авторе «Района № 9», южноафриканском рекламщике и клипмейкере Нилле Бломкампе потенциальный талант и пригласил его постановщиком в дорогостоящую экранизацию знаменитой компьютерной игрушки «Halo», которую сам Джексон продюсировал. После того, как проект был закрыт в связи со своей чрезвычайной дороговизной, Джексон сам предложил Бломкампу 30 миллионов долларов, чтобы тот мог снять всё, что ему заблагорассудится. Так появился «Район № 9», полнометражная версия дебютной короткометражки Бломкампа «Выжить в Ебурге» — благодаря которой, собственно, Джексон и приметил молодого таланта.
В короткометражке в издевательской псевдо-документальной манере повествовалось о трудностях сосуществования простых жителей южно-африканского Йоханессбурга с высадившимися там несколько лет назад инопланетянами, которых земные власти загнали в собственное гетто. «Район № 9» продолжает эту традицию выдуманной документальности — первые примерно полчаса разворачивается что-то вроде едкой и меткой телепередачи о проблемах инопланетного гетто, где сидит под два миллиона прямоходящих разумных креветок, чей корабль завис над Йоханессбургом двадцать с лишним лет назад, да так там и остался. Креветки живут в трущобах, жрут что попало на свалках, меняют инопланетное оружие (которое всё равно работает только в их руках) на кошачью жратву у диких нигерийских бандитов — в общем, ведут себя отвратительно и в целом всех так уже достали, что власти решили переселить их из соседствующего с городом спецрайона № 9 в район № 10, этакий палаточный лагерь беженцев в пустыне, предусмотрительно обнесенный высоченным забором с колючей проволокой.
Поначалу всё идёт строго в документальных рамках — выступают какие-то говорящие головы, интервью экспертов перемежаются с откликами простых людей с улицы и как-бы репортажными съемками. Прорезается главный герой — комический чиновник, ответственный за переселение; камера вместе с оператором, к которому время от времени обращаются по имени, вроде бы следует за ним во время операции по выселению. Потом интонация начинает меняться — в какой-то момент появляется оторванная рука (первая), и фильм потихонечку сползает из злющей псевдо-документальной сатиры на человеческое общежитие в ещё более злющий фантастический боевик, разгоняющийся со временем до каких-то ураганных скоростей.
Поскольку действие фильма происходит в ЮАР, и сам Бломкамп — уроженец ЮАР, выросший во времена Апартеида, многие критики автоматически разглядели в живописании взаимоотношений людей и угнетаемых ими креветок сатиру именно этой направленности. Однако вопросы расы Бломкампа, похоже, интересуют менее всего — в его «Районе № 9» белые, конечно, сволочи, но чёрные ещё хуже, да и сами креветки, если разобраться, в массе своей жуткие уроды (не только в плане внешности). Скорее, «Район» про то, что человеческое свинство, особенно в тех ситуациях, в которых на горизонте маячат большие (а также очень большие) деньги, не имеет ни цвета кожи, ни принципиальных границ — и в демонстрации этого Бломкамп бесстрашно заходит в такие дебри, что смех довольно скоро начинает сам собой застревать в горле. По Бломкампу, единственное, что можно противопоставить этому алчному свинству — это встать живым щитом между ним и беззащитным Другим, и стоять до последнего, сколько сможешь. А кто этот Другой — белый, черный, или человекоподобная креветка с другой планеты, которая даже не умеет разговаривать на человеческом языке, на самом деле совершенно неважно. Конечно, всё это — вещи довольно очевидные; но большой развлекательный кинематограф давно уже не транслировал их с такой яростной, брутальной доходчивостью, что понимание их в какой-то момент начинает пульсировать где-то прямо под кадыком.
Вердикт Кочерыжкина — будущая жанровая классика, это без вопросов
