«Strangers to Ourselves», сами себя, мол, узнали с трудом — озаглавившие так свой новый альбом герои американского инди-рока Modest Mouse одновременно немного лукавят и говорят чистую правду. На их новой пластинке, первой после восьмилетнего молчания, предпринимается немало телодвижений для того, чтобы выйти к слушателям немножечко новой и посвежевшей группой. Получается, однако, скорее наоборот.
За двадцать лет свободного полёта Modest Mouse вполне отточили своё фирменное звучание. Взвинченный и ехидный инди-рок с глазами навыкат и оглядкой на Pixies, в котором словно вот-вот слетит важная внутренняя пружина, при необходимости вбирал в себя хоть задушевное кантри, хоть гитарную психоделику, хоть том-уэйтсовское кабаре с дудками и салунным пианино — рецепт несложный, но эффективный; по крайней мере, на пять вполне хороших пластинок хватило без проблем. На «Strangers to Ourselves», к которому группа шла муторно и долго, теряя участников, отбраковывая материал, отменяя в последний момент гастроли ради дополнительной вахты в студии, Modest Mouse будто пытаются немного себя перепридумать. Гитары в основном чуть задвинуты на задний план, ритм-секция, наоборот, выведена едва ли не с хип-хоповской основательностью — «Strangers to Ourselves» непривычно гулко басит и забредает порой в погоне за этим новым звуком в сомнительные закоулки. Примеры — диковатый номер «Pistol», похожий на не особенно остроумную пародию на последний альбом The Knife, или «The Ground Walks, Time in a Box», в которой Modest Mouse шесть минут вертят в руках диско-роковые ритмы, но так и не придумывают, что с ними нужно делать.
Впрочем, и в знакомых вдоль и поперёк форматах Modest Mouse не всегда бьют в самую точку — скажем, привычно напористый номер «Be Brave» так и не достигает того уровня накала, что свойственен группе, а в широкоэкранной «Pups to Dust» и разудало-карнавальной «Sugar Boats» перед нами предстают Modest Mouse на автопилоте, заново пережёвывающие идеи, что уже принесли им хорошие плоды в прошлом. Ну, и юмористическая кантри-зарисовка «Бог — индеец, а ты — мудак» была бы довольно симпатичной, если бы шутка не исчерпывалась почти целиком простым повторением названия. С другой стороны, песен на «Strangers to Ourselves» — целых полтора десятка, и то, что не совсем складывается в одних местах, вполне чётко работает в других. В сингле «Lampshades on Fire», как и положено в песне со столь зажигательным названием (и фирменно-абсурдной открывающей строчкой: «Абажуры в огне, и вырубился свет — вот это я понимаю, вечеринка!»), Modest Mouse честно и от души сгорают в собственном нервном пламени, а дополнительно прокачанные низы отменно срабатывают в коде размашистого номера «Wicked Campaign». Финальный отрезок и вовсе выше всяких похвал — сразу три финальных номера, эпический «The Tortoise and the Tourist», разогнанный «The Best Room», разлетающийся в середине отменной гитарной шрапнелью, и торжественный похоронный марш финальной «Of Course We Know», можно запросто занести в копилку лучшего для группы.
«Strangers to Ourselves» в результате оказывается в довольно занятной позиции — если подрезать тут и там, мог бы получиться довольно эффектный альбом, но в то же время таким же способом обработки можно добиться и ровно противоположного результата. Так что, руководствуясь принципом о том, что лучшее — враг хорошего, скажем: пусть уж будет так.
