Kanye West «My Beautiful Dark Twisted Fantasy»

Одну из главных причин, почему в 2010 году заниматься музыкальной журналистикой может быть по-прежнему весело, зовут «Канье Уэст». На одном прилежном документировании его многочисленных свершений за последние год-два можно было бы вывести в люди какой-нибудь самостоятельный музыкальный ресурс средней руки.

Канье выскакивает вне очереди на сцену на какой-нибудь церемонии МТВ, чтобы наговорить гадостей. Канье полемизирует с Джорджем Бушем в прямом эфире. Джордж Буш отвечает Канье в своей автобиографии. Барак Обама называет Канье не очень хорошим словом. Канье снимает клип длиной в полчаса. Канье раз в неделю выкладывает в сеть новую крутую песню. Канье поёт а капелла на борту самолета. Канье заказывает к альбому порнографическую обложку. Канье проклинает ведущего популярного телешоу за то, что тот задаёт ему неудобные вопросы. Канье даёт сольный концерт и под занавес разражается 10-минутной речью о всех вышеизложенных событиях. В отсутствии столь же значимых событий всегда можно обратиться к уэстовскому твиттеру — ибо всё то время, когда он не совершает ничего героического в жизни, Канье посвящает написанию чего-нибудь героического в твиттере.

В общем, на данный момент (длящийся уже не меньше полугода) на планете Земля нет больше ни одного артиста, кто мог бы даже близко подобраться к Канье Уэсту по уровню медиа-активности. А вот насколько уровень этого информационного шума соответствовал реальным творческим достижениям Канье — вопрос хороший. Его новая пластинка «My Beautiful Dark Twisted Fantasy» — очевидная попытка сделать творческое заявление, достойно отвечающее бесконечно завышенным ожиданиям, работа столь же избыточная, сколь и её название. Но если, глядя на этот заголовок, так сразу и не поймёшь, на какие конкретно слова его стоило бы укоротить, с самим альбомом схожих проблем не возникает.

Талант Уэста, как продюсера с острым слухом и тончайшим чутьём, вполне очевидный ещё по его первым двум сольным пластинкам, был немного поставлен под сомнение блеклым «Graduation» и совсем уж схематичным «808s & Heartbreak» (на котором, справедливости ради, Канье срезался на выставлении себе излишне жестких формальных рамок). «MBDTF» же — без преувеличений восстановление Канье в правах как поп-продюсера номер 1 на данный момент. Здесь он вытаскивает из шляпы все свои фокусы — на пластинке есть и снайперски подобранные сэмплы, и минималистичные биты, и песни, напичканные звуковыми примочками и партиями под самую завязку, и всё это почти всегда подано с бешеной, не позволяющей сопротивляться энергетикой.

Блестящих номеров тут хватает — за задумчивой вещицей «Gorgeous», построенной на сэмпле совершенно 60-тнической гитары и бита, следует могучая «Power», в которой Канье сводит афро-битовский хор, сэмплы из King Crimson и воющие сиреной синтезаторы в один практически милитаризованный гимн. Дальше идёт умопомрачительная штуковина «All of the Lights», шестиминутная песня, в которой сбивчивый бит и гудение синтезаторов сдобрено упоительной партией духовых, явно навеянной академическим минимализмом. И тут же — совершенно олдскульный в своём ритмичном минимализме «Monster», в котором есть выход Джея Зи и натурально огнедышащее выступление рэперши Никки Минаж, которая буквально выхватывает весь трек из-под носа своих куда более именитых и авторитетных коллег.

Но вот в чём штука — если в этих и ещё нескольких номерах альбома пластинки Уэст предстаёт натуральным королём, то в других местах его фатально подводит собственная неуёмность и неспособность вовремя остановиться. Вот он растягивает минималистичный номер «Monster» на немыслимые шесть с лишним минут — и тут же ставит за ним сделанный в точно такой же стилистике «So Appalled», который тянется столько же, только без гостевого включения Никки Минаж. Или делает отличную меланхоличную вещь «Blame Game» (с сэмплом из Aphex Twin, некисло, не так ли?) — а потом убивает её на корню растянутым на две с лишним минуты как-бы комическим диалогом про то, какой Уэст крутой в постели. Ну, или зовёт в песню «All of the Lights» сразу Алишию Киз, певицу Ля Ру, Ферджи, Элтона Джона и Рианну, но делает в результате так, что слышно только Рианну. Точно так же на альбоме где-то есть и Крис Рок, но его ещё надо найти.

Наверное, в этих противоречиях — и сила гения Канье Уэста; вся эта гигантомания и избыточность ему, видимо, не просто необходима, а входит в его артистическую ДНК. Пусть так — просто на «My Beautiful Dark Twisted Fantasy» трудно отделаться от ощущения, что при умеренной редактуре (два-три трека выкинуть, ещё два-три немного подсократить) у Канье мог бы выйти альбом-веха, такой «Thriller» рубежа нулевых и десятых, штука, по которой бы стали равнять всех остальных ближайшие пару десятилетий. Хотя что его не вышло — так даже интересней; так странная, богатая как высоченными взлетами, так и дикими падениями сага Канье Уэста продолжится во всём её противоречивом великолепии.