Пощажённые писатели
На полное обновление городской топонимики — с перерегистрацией домов, заменой табличек и всей сопутствующей документации — новая власть отвела специальной комиссии товарища Березовского всего месяц. Задача оказалась выполнимой с учетом революционного энтузиазма и еще сравнительно небольших размеров города с населением меньше 60 тысяч человек. В 1920-е годы Красноярск на карте почти целиком умещался в границах двух современных районов: Центрального и Железнодорожного.
Из примерно сотни дореволюционных названий улиц и переулков комиссия Березовского не тронула только два: Пушкина и Гоголя. Улицы-соседки в честь двух великих писателей спрятаны на красноярской карте до сих пор — на краю Николаевки, рядом с железной дорогой.
Остальные же топонимы пошли под нож. Праведный гнев у новой власти вызывали не только отсылавшие к религии или напоминавшие о деятелях старого времени названия. В наступившую эпоху сами имена улиц должны были мотивировать к построению коммунизма. Поэтому условные садовые-кирпичные-береговые улицы получали названия в честь героев-революционеров и официальных идеологем.
Просто и стихийно
Простота и обиходность — главное, что бросается в глаза при знакомстве со старыми названиями красноярских улиц. До революции они получали имена не по чьей-то разнарядке, а стихийно, по мере того, как развивались город и его инфраструктура.
Так, современные Декабристов и Робеспьера назывались Батальонным и Плац-Парадным переулками — очевидно, что рядом стояли казармы военных. Перенсона была Почтамтским переулком — понятно, что для горожан того времени главным зданием здесь было отделение почты. Кирова была Театральным переулком, Дубровинского — Береговой улицей, Республики —Береговой Качинской, Урицкого — Песочной.
В иркутской газете «Восточное обозрение» за 29 июля 1890 года можно найти любопытную выдержку о подобном (вполне логичном) способе именовать улицы.
— Извозчик, какая у вас тут главная и лучшая улица?
— Большая.
— Почему же у вас нет дощечки с надписью?
— Нам это ни к чему. Всякому видно, что улица длинная и широкая — стало быть, Большая. А вот проулок, здесь стоит церковь Покрова, так его все и зовут — Покровский проулок. Следующий проулок — Больничный, потому что больница там стоит. У нас всё так, попросту, без затей.
Исторические названия словно напоминают о полузабытых фактах из городского прошлого. Многим знакома кирпичная вытянутая двухэтажка напротив музейного центра «Площадь Мира», по Карла Маркса, 6. В середине XIX века здание построили как первую в Красноярске гостиницу, поэтому и улицу стали называть Гостинской. До этого ее незамысловато величали просто Узенькой.
До революции так случалось часто: улицы после знаковых событий получали новые названия, но и старые не пропадали из обывательской памяти. Порой два топонима уживались вместе. На теперешней Вейнбаума построили первую мужскую гимназию и первую же полноценную больницу. Поэтому переулок называли то Больничным, то Гимназическим.
В царское время в Красноярске четко проходила грань между «улицами» и «переулками». Первые шли параллельно Енисею, вторые — перпендикулярно. После революции эта системность исчезла.
Храмы-маяки
Главными ориентирами для россиян XIX — начала XX веков в городах были храмы. И почти каждая более-менее крупная церковь в Красноярске дала свое имя улице или переулку, на которой стояла. Многие из этих величественных сооружений были утрачены во время советского «воинствующего атеизма».
Пять утраченных православных святынь КрасноярскаСурикова была Покровским переулком, Ленина — Благовещенской улицей, а Красной Армии — Всехсвятской. Горького называлась Архиерейским переулком, в честь епископской резиденции с домовым храмом. Современную Площадь Революции век назад знали как Новобазарную или Новособорную — в честь Богородице-Рождественского храма. «Старым» же собором со своим базаром по соседству был Воскресенский — на месте современного БКЗ.
Современный проспект Мира до 1921 года носил официальное название в честь того старинного собора — Воскресенская улица. А в народе ее часто называли просто Большой.
А в честь людей до революции улицы называли редко. До 1921 года в Красноярске, помимо Пушкина и Гоголя в топонимике увековечили только память об основателе города Андрее Дубенском, купце-меценате Сидоре Щёголеве да двух наиболее популярных губернаторах — Александре Степанове и Василии Падалке.
Сбежавший исполком
В первые же послереволюционные годы «людей на улицах» стало больше. Красноярские улицы переименовали по типичному для Советской России шаблону. Большинство новых топонимов посвятили:
- крупным большевикам (Владимир Ленин, Феликс Дзержинский, Моисей Урицкий);
- местным партийным активистам (Ада Лебедева, Адольф Перенсон, Яков Дубровинский);
- дореволюционным борцам против самодержавия (Николай Чернышевский, Андрей Желябов);
- зарубежным революционерам (Максимилиан Робеспьер, Карл Либкнехт, Роза Люксембург).
Оставшееся назвали в честь различных коммунистических идеологем, учреждений и памятных дат: Диктатуры Пролетариата, Красной Армии, Девятого Января или даже Охраны Труда.
На городской карте почти в полном составе увековечили первый состав исполкома Красноярского совета рабочих депутатов 1917-1918 годов. Летом 1918 года орган свергли мятежные чехословаки, расстреляв затем его участников. За своё недолгое правление в Красноярске первый исполком прославился только безрассудными расправами да неудачным бегством от чехословаков на север с прихваченной городской казной. Но в 1921 году говорить об этом вслух было политически некорректно.
Так и появились известные каждому красноярцу улицы Дубровинского, Марковского, Вейнбаума и Ады Лебедевой. Их «соседями» стали Яков Боград, Адольф Перенсон и Виктор Маерчак — сосланные еще при царе в Енисейскую Сибирь большевики, казненные затем колчаковцами во время Гражданской войны.
Новые имена получали не только улицы и площади, но и целые жилые районы. Николаевку большевики объявили Слободой Третьего Интернационала, а Покровку — Слободой Весны. Оба названия среди красноярцев не прижились.
Пере-переименования
Кампания 1921 года по тотальному переименованию улиц проводилась наспех и бессистемно. Комиссия Березовского торопилась поскорее отказаться от «старорежимных» названий и не слишком беспокоилась о том, насколько «правильные» имена учитывают прошлое своих улиц.
Логику переименований понять трудно. Имена трех вождей Великой Французской революции — Робеспьера, Марата и Дантона — получили улицы в разных частях города. Притом спустя годы улица Дантона с карты красноярской Покровки по неизвестным причинам исчезла.
В советском Красноярске улицы часто переименовывали повторно. Например, в сталинскую эпоху по понятным причинам оказались «крамольными» улицы Троцкого и Бухарина. Первую спешно переименовали в Кирова, вторую — в Отто Шмидта. Да, в Красноярске до сих пор есть улица в честь героического полярника. Правда, сохранилась она скорее формально, так как домов на этом крошечном закутке между Куйбышева и Толстого уже не осталось.
Кого и за что отправляли в места столь отдаленныеТакже в 1930-х в СССР возникла мода на декабристов. Партийные идеологи официально объявили это движение патриотическим и прогрессивным. В 1935 году красноярские власти решили быть в тренде и переименовали в Декабристов Красный переулок (бывший Батальонный). Отдельных именных улиц никто из участников восстания 1825 года так и не получил, хоть и многие из них потом отбывали наказание как раз в Енисейской губернии.
По мере дальнейшего развития СССР страна получала новых героев: участников Великой Отечественной войны, летчиков, ученых, космонавтов, пионеров и комсомольцев. Улицы в новых частях Красноярска всё чаще называли в их честь, а устаревшие большевики незаметно отошли на второй план. Но в историческом центре города их «присутствие» ощутимо до сих пор: около 40 улиц здесь до сих пор носят имена революционеров-ленинцев.
Уличная топонимика всё чаще становится предметом для споров в разных российских городах. Одни утверждают, что советская топонимика — это история страны, которую нужно защищать, другие — что это попытка как раз-таки заменить эту историю идеологическим суррогатом.
Противники бесконечных лениных-либкнехтов-желябовых на улицах напоминают, что по меркам XXI века всех этих людей следует считать экстремистами. Ведь все революционеры, так или иначе, были причастны к антиправительственны заговорам и политическому террору. Несогласные же с такой точкой зрения в ответ упирают на то, что переименовывать улицы бессмысленно, что это только лишние траты бюджетных средств и неудобства для простых людей.
Перечислять аргументы «за» и «против» можно очень долго. С точки зрения автора этой статьи, главный минус советских названий — в их массовости. Улиц Ленина и Свердлова, Октябрьских и Комсомольских по всей России многие тысячи. И такой ширпотреб обезличивает города, создает иллюзию, что история здесь началась только с советской власти. Но это совсем не так, и старые названия улиц в историческом центре города говорят о прошлом Красноярска гораздо больше современных.
Как раньше назывались улицы Красноярска. Полный список
Максим Рычков специально для Newslab
