Весна уже закончилась, а рассказать обо всех прекрасных вещах, которые успели выйти за три месяца, как-то не удалось. Поэтому я и решил немного оглянуться назад и сделать такой персональный срез — выбрать по важной весенней пластинке на каждый месяц и остановиться на них поподробнее.
Marnie Stern «The Chronicles of Marnia»
На обложке этого альбома изображены три важные вещи — девица с хвостиком в простеньком платьишке и с баночкой мыльных пузырей в руках, собачка породы болонка с одним завалившимся ухом и взлётная полоса, уходящая прямо в заходящее, но всё ещё слепящее солнце. Ещё там есть название — «The Chronicles of Marnia»; если бы где-то кто-то выдавал ежегодную премию за самое вдохновенно-дурашливое цитирование классики в названии альбома, у Марни Стерн в этом году не было бы конкурентов. А первая песня называется «Year of the Glad», Год радостного — в припеве которой Марни поёт, что «Всё начинается прямо сейчас».
Все эти вещи в совокупности отлично передают сам дух музыки певицы и гитаристки Марни Стерн — она играет заполошный, экстатический гитарный рок для супергеройской гитары и сумасшедших барабанов, такие ослепительно-радостные трёхминутки, в которые упакованы тонны виртуозности. «The Chronicles of Marnia» (нет, я не могу, всё время тянет ржать, когда пишешь это название) — четвертый альбом Марни и первый с новым барабанщиком; человек-осьминог Зак Хилл, отстучавший ей первые три пластинки, в последнее время полностью поглощен своим небезызвестным проектом Death Grips. С Марни теперь играет Кид Миллионз из нью-йоркских экспериментаторов Oneida, и замена эта пришлась на новом альбоме очень ко двору. Хилл, при всей его немыслимой виртуозности, стучал очень свирепо, будто осатаневшая машина для убийств; Кид же, ничуть не уступая в технике, играет легче, пластичней, живее. Разница между ними — как между барабанщиком из металлистов и барабанщиком из экспериментального джаза.
И это очень важная разница — потому что песни Марни, при всём их головокружительном музыкальном устройстве, чем дальше, тем всё больше становятся в первую очередь не про виртуозность, а про простейшие и очень яркие эмоции. Про то, как важно ощущать жизнь как такой концентрированный момент «здесь и сейчас», про заряд, который по венам бежит и заставляет абсолютно всё переживать особенно остро — вся музыка Марни построена на том, чтобы быть эквивалентом вот этого ощущения необычайного внутреннего подъема, когда солнце в лицо, и ты бежишь куда-то, и ничего лучше на свете быть не может. «Я хочу увидеть столько много, сколько смогу» — поёт Марни в одной песне, и да, жить после этого хочется как-то именно так.
Сама Марни, впрочем, иногда сомневается — под занавес тут есть начинающийся с грустного пианино номер «Proof of Life», который Марни открывает словами «Вся моя жизнь выстроена на фантазиях», а в припеве грустно повторяет «I am nothing». Это, правда, ненадолго — уже к финалу этих трёх минут музыка взмывает ввысь, «I am nothing» сменяется на уверенное «I am something», и Марни выходит на стремительную альбомную коду — «Hell Yes», в припеве которой с такой непередаваемой настойчивостью выкрикивает «Come on! Come on!», что хочется сразу же, очертя голову, броситься вслед за ней. «У меня есть время, — поёт она, и добавляет — только время у меня и есть». А ничего больше и не надо.
Сергей Мезенов
